36 вопросов, чтобы влюбиться. Зинаида Кузнецова

и закончили, – разносилось по зеркальному залу.

      Все девочки с облегчением вернули ногу в первую позицию.

      – Сделаем плие и можете быть свободны, – сказала Ольга Николаевна, худая высокая женщина, к спине которой словно всегда была привязана палка.

      По залу пронесся жалобный вздох. Даже Надя, которая не позволяла себе канючить и выпрашивать отдых, бросила быстрый взгляд на настенные часы. Уже больше двух часов они занимаются, и сил совсем не осталось.

      – Раз, два, три… Вострокнутова, попу втяни, не оттопыривай… Раз, два, три, четыре… Салахова, куда ты поднимаешься? Еще в гранд-плие сидим! Терпите, терпите! Вот теперь медленно… Медленно, я сказала, Салахова, поднимаемся. Спины держим! – наконец девочки услышали: – Давайте на поклон, и отпускаю вас на сегодня.

      Надя осторожно шла на трясущихся от напряжения ногах, боясь запнуться о свои же пятки. В раздевалке она с облегчением достала множество шпилек из головы и позволила свободолюбивым волосам распасться так, как им хочется.

      – Ольга Николаевна сегодня озверела, что ли? – говорили девочки, снимая балетные чешки.

      – Два часа статики и напряжения на ноги. Да они у меня даже в лежачем состоянии трясутся! Смотрите! – сказала Настя Салахова.

      Надя стянула с себя танцевальный купальник, быстро влезла в джинсы, футболку и плащ.

      – Пока, девочки, увидимся, – бросила она.

      – До завтра, Надюш, – неслось ей в спину, пока дверь не захлопнулась.

      Во дворе балетной школы Надя огляделась в поисках маминой машины, но, к своему неудовольствию, увидела папину. Стараясь не запнуться об асфальт из-за усталости, она дошла до автомобиля и села на заднее сиденье.

      – Садись поближе, пообщаемся хотя бы, – бодро сказал папа.

      Надя демонстративно пристегнулась:

      – Не хочу.

      Папа ничего не ответил, только поджал губы. Мама всегда говорила, что у них с Надей этот жест одинаковый.

      – Как позанималась?

      – Нормально.

      – Устала?

      – Да.

      – Надюш…

      – Мама где?

      – Готовится к мероприятию, ты же ее знаешь, все должно быть идеально.

      Надя отвернулась к окну и стала следить за пролетающими мимо домами, улицами, деревьями.

      Когда автомобиль заехал на подземную парковку, папа заглушил двигатель и, не разблокировав двери, повернулся к Наде.

      – Слушай, так больше нельзя! Что мы как неродные? Больше трех слов у нас в диалоге не бывает. Я тебя, Надя, люблю. Мне не нравится происходящее. Что случилось?

      – Мне тоже много чего не нравится.

      – Например?

      Надя серьезно посмотрела в красивые, полные жизни и харизмы глаза отца, но ничего не ответила.

      – Пап, дверь открой. Мне к вечеру готовиться, а я еще после тренировки не помылась даже.

      Когда блокировка была снята, Надя вышла из машины и, едва переставляя перенапряженные ноги, постаралась быстрее дойти до лифта. Видимо, отцу тоже не хотелось погружаться в атмосферу неловкого