Diablo. Черная дорога. Мэл Одом

о расположении Рансима, ведь даже книги не давали возможности определить тщательно скрываемое искусной ложью и полуправдами местонахождение древнего города.

      – Что ты хочешь знать, капитан? – спросил Чолик.

      – Что ты здесь ищешь, – немедленно ответил Райтен.

      – Ты интересуешься, не золото ли и драгоценности мы раскапываем? – уточнил жрец.

      – На мысли о сокровищах и о том, как их заполучить, я трачу почти все свое время.

      Поражаясь, насколько узколоб этот человек, Чолик покачал головой. Богатство – мелочь, но могущество – вот чем страстно жаждал обладать жрец.

      – Что? – вскинулся Райтен. – Ты слишком хорош, чтобы желать золота? Для человека, проболтавшегося о казне своего короля, у тебя слишком странные мысли.

      – Материальное преходяще, – пожал плечами Чолик. – И мера его конечна, и исчезает оно зачастую прежде, чем сам поймешь.

      – А я все же предпочитаю запастись кое-чем на черный день.

      Чолик поднял глаза к звездному небу:

      – Человечество – пустяковое недоразумение под небесами, капитан Райтен. Несовершенное суденышко с изъянами. Мы играем во всемогущество, зная, что заложенная в нас ограниченность всегда будет мешать нам.

      – Разве мы говорим не о золоте и драгоценностях, которые ты ищешь? – В голосе Райтена чувствовалось разочарование.

      – Возможно, они там и будут, – ответил Чолик. – Но не богатство привело меня сюда. – Он повернулся и снова взглянул на предводителя пиратов. – Я уловил скрытую в этом месте могущественную силу, капитан Райтен. И предал короля Вестмарша и Церковь Закарума, чтобы сохранить твой корабль в личных целях.

      – Силу? – Райтен недоверчиво покачал головой. – Дай мне пару футов острой как бритва стали, и я покажу тебе силу.

      Раздраженный Чолик направил руку в сторону пирата, затем от его пальцев пошли зыбкие, мерцающие волны. Они накрыли Райтена, обвились вокруг горла великана, сдавливая его дыхание, словно железный ошейник. В следующее мгновение Чолик вынудил верзилу-пирата рухнуть на колени. Ни один жрец не владел такой силой, и настало время дать понять этому человеку, что он больше не жрец. И уже не станет им снова. Никогда.

      – Берег! – радостно крикнул, стараясь приглушить свой зычный голос, матрос с носа баркаса.

      – Суши весла, ребята, – приказал Дэррик, извлекая свое весло из реки.

      Сердце забилось быстрее, пульс застучал в висках, он встал и обвел взглядом простирающиеся перед ним горы.

      Весла дружно поднялись – и опустились на палубу баркаса.

      – Эй, на корме, – окликнул Дэррик, всматриваясь в круги света от фонарей или костров, мерцающие неподалеку.

      – Да, сэр, – отозвался Фалан с кормы баркаса. Весла больше не гребли, и баркас не рассекал речную гладь. Нет, лодка словно приподнялась и неловко осела, повинуясь течению.

      – Высади нас в удобном месте, – велел Дэррик, – и поглядим, как там эти чертовы