Не позднее полуночи (сборник). Рекс Стаут

уже не могли различить машинописный текст, но вполне могли наблюдать за мной, что они и делали.

      На столе были приготовлены карандаши и бумага, но я решил воспользоваться своими ручкой и записной книжкой, сел и приступил к работе. Все пять четверостиший уместились на одной страничке, на другой оказались ответы – имена пяти женщин с краткими пояснениями, почему стихи относятся именно к ним.

      Все это не отняло у меня слишком много времени. Когда я уже складывал листки и возвращал их в конверты, Бафф заговорил:

      – Вас ведь зовут Арчи Гудвин?

      – Совершенно верно.

      – В таком случае попрошу вас написать на каждом конверте: «Вскрыто и скопировано Арчи Гудвином в присутствии Толбота Хири, Оливера Баффа и Патрика О’Гарро тринадцатого апреля тысяча девятьсот пятьдесят пятого года» – и расписаться.

      Я немного поразмыслил, потом сказал:

      – Нет, я не согласен. Что-то у меня нет никакого желания ставить свою подпись на документе, от которого сильно пахнет миллионом долларов. А что, если сделать по-другому? Скажем, я напишу так: «Вскрыто и скопировано тринадцатого апреля тысяча девятьсот пятьдесят пятого года Арчи Гудвином с нашего согласия и в нашем присутствии», а вы, джентльмены, поставите под этим свои подписи.

      Они согласились, я написал, они подписались, О’Гарро положил конверты в сейф, запер его и вышел. Потом он вернулся, мы вчетвером поднялись на один пролет вверх по широкой мраморной лестнице и вышли на улицу. Хири спросил коллег, куда они собираются идти, они ответили, что к себе в офис, прямо тут же за углом. Потом он обратился ко мне:

      – А вы, Гудвин?

      Я ответил, что на Западную Тридцать пятую улицу. Он сказал, что направляется в центр, и предложил меня подвезти. Мы сели в такси, и я назвал шоферу адрес: угол Тридцать пятой и Девятой авеню. Было уже без десяти три, и я хотел успеть к приходу второго посетителя.

      Когда мы, двигаясь на запад по Сорок седьмой улице, остановились у светофора на Пятой авеню, Хири сказал:

      – У меня сейчас как раз есть немного свободного времени, пожалуй, заскочу-ка я поговорить с Ниро Вульфом.

      – Прямо сейчас ничего не получится, – ответил я, – он очень занят.

      – Но у меня есть время именно сейчас.

      – Очень жаль, но он освободится позже, намного позже. У него уже назначены встречи вплоть до позднего вечера, до половины одиннадцатого или одиннадцати.

      – Я хочу увидеться с ним немедленно.

      – Весьма сожалею. Я передам ему ваше пожелание и уверен, что он тоже будет очень огорчен. Если хотите, можете дать мне свой номер телефона, я позвоню и сообщу вам, когда мистер Вульф сможет вас принять.

      Хири вынул из кармана бумажник и вытащил оттуда хрустящую двадцатидолларовую купюру.

      – Вот, это вам, – сказал он. – Мне ведь ненадолго. Возможно, хватит и десяти минут.

      Я был польщен. Биржу явно лихорадило. В таких случаях за глаза хватило бы