Стрела любви. Моника Маккарти

в виду. Она была слишком удивлена, услышав имя молодого аристократа. Значит, это и есть печально известный граф Каррик и лорд Аннандейл Роберт Брюс? Она раньше слышала, как его описывал отец, и ожидала увидеть змеиный язык и рога, а вовсе не красивого молодого человека, одним своим видом внушавшего уважение.

      «Развлечение»? Она прищурилась, рассматривая говорившего. Этот мужчина была старше графа, низкорослый и совсем не такой красивый, но в нем чувствовалась грубая сила. Глаза же его неотрывно смотрели на ее грудь. Но не думал же он…

      Ох, похоже, думал. Этот мужчина посчитал их непристойными девицами. Маргарет едва не рассмеялась. Она непременно расскажет об этом происшествии брату Дункану, и тогда… Дункан часто повторял, что она дерзкая, как французская блудница.

      Каррик окинул своего спутника строгим взглядом и снова повернулся к девушкам.

      – Вы заблудились? Отстали от своих? Вы сопровождаете одну из дам?

      Было очевидно, что молодой граф тоже удивился, встретив их в этой комнате. Если Маргарет не ошиблась, он решил, что они входили в свиту одной из высокопоставленных дам, и это оскорбило ее значительно больше, чем предположение, что она является девицей для развлечений. Ведь клан Макдауэллов был старейшим в Шотландии! Он правил этой страной – по крайней мере, ее южной частью – еще до того, как норманнские лорды переправились через Канал и вторглись в Англию.

      Но она была вынуждена признать: Бригид оказалась права, когда беспокоилась об их платьях.

      Маргарет гордо выпрямилась, вскинула подбородок и с вызовом встретила взгляд молодого графа.

      – Мы не заблудились, милорд, и ни от кого не отстали. Мы всего лишь решили до обеда осмотреть замок. Мы только что приехали вместе с моим отцом.

      Граф взглянул на нее с явным удивлением.

      – И кто же твой отец, девушка?

      – Дугалд Макдауэлл, глава клана Макдауэллов из Галлоуэя, – с гордостью проговорила Мэгги; она уже точно знала, какую реакцию вызовут ее слова.

      И ей не пришлось разочаровываться. Мужчины выразительно переглянулись и нахмурились. Граф же поклонился и сказал:

      – Мое почтение, леди Маргарет.

      – Вы меня знаете? – с удивлением пробормотала Мэгги.

      Уголки его рта дрогнули – словно он прятал улыбку.

      – Полагаю, мало кто не слышал о Прелестнице из Галлоуэя.

      Маргарет нахмурилась. Интересно, на что он намекал? Почему-то ее не покидала уверенность, что речь шла не только о ее красоте.

      Мужчина, принявший ее за распутницу, снова заговорил:

      – Что за черт, Каррик? Ты только посмотри на это!

      Когда он указал на стоявшие на доске фигурки и все мужчины – абсолютно все! – стали ругаться, Маргарет заподозрила, что Бригид была права не только относительно платьев.

      Она прикусила губу. Вероятно, фигурки все же не стоило трогать.

* * *

      Наконец-то! Теперь Йен точно знал, как должен поступить, чтобы выиграть.

      Он редко улыбался, но сейчас, шагая