Разделяй и властвуй!. Марина Серова

угадать, Женя?

      – Стало быть, я напрасно приехала к тебе? – я изобразила на лице огорчение.

      – Почему напрасно? – тут же вскинулся собеседник. – Мы ведь давно не виделись. Хочешь кофе?

      От одной чашечки тонизирующего напитка я отказывалась крайне редко, но сегодня был как раз такой случай. Сидеть в «Тетраэдре» и вести бессмысленные разговоры с его президентом для меня сейчас было непозволительной роскошью. На Крокуса объявили серьезную охоту, а я обещала Графу взять парня под свою опеку. Следовательно, отыскать его надо как можно быстрее. Надежды на помощь Кушака в этом вопросе не оправдались, но я не отчаивалась. У меня в голове имелся еще один запасной вариант, причем в этом же здании. Кушак считает меня дурой, но он здорово ошибается.

      Я улыбнулась Анатолию и сказала:

      – Нет, спасибо, в следующий раз. А сейчас мне пора. Надо добывать средства к существованию.

      Я встала, и Кушак поднялся вслед за мной.

      – Я дам тебе один бесплатный совет, Женя, – серьезно произнес он. – В эту историю лучше не лезь. Не по плечу тебе ноша, поверь. Отыщи себе что-нибудь менее опасное.

      – Я подумаю, – кивнула я, сделав вид, что слова Анатолия нашли отклик в моей душе. – Пожалуй, ты прав. Спасибо за совет.

      Анатолий расплылся в улыбке.

      – Ну, ты же знаешь, Женечка, как я отношусь к тебе, – ласково проворковал он и предпринял попытку заключить меня в объятия.

      Я отстранилась от его загребущих ручонок и проворно отступила к выходу.

      – Могу только догадываться об этом, Кушак, – кокетливо состроила я глазки.

      – Брось, – поморщился он. – Я просто жду не дождусь, когда ты соизволишь ответить на мое предложение.

      – На какое, интересно?

      – Стать моей законной супругой.

      – Ворам в законе не положено заводить семью, – напомнила я Анатолию одно из основных негласных правил. – Разве ты не знал об этом?

      – Я не вор в законе, – парировал Бурашников. – И никогда им не буду. Я – «идейный».

      Это откровенное словоблудие я слышала уже не в первый раз и однажды даже пыталась выяснить у Кушака, чем же конкретно «идейные» отличаются от «законников». Вразумительного ответа он в тот раз так и не дал. Скорее всего и сам не знал.

      Просто нравилось бандиту красиво величать собственную персону.

      – Тогда я подумаю, Толя, – заверила его я.

      – Ты всегда так говоришь, – сварливо заметил Кушак, неловко переминаясь возле меня с ноги на ногу.

      – Значит, я всегда об этом и думаю.

      Я послала ему одну из своих дежурных улыбок и, развернувшись, покинула кабинет.

      На лифте я спустилась обратно на первый этаж, но направилась не к выходу из здания, а в противоположную по коридору сторону. Вышла во двор через черный ход и тут же увидела малиновую «девятку», стоявшую третьей с дальнего края в общем скоплении автотранспорта. Это и была машина Росомахи. Я давно уже втайне от Кушака сотрудничала с этим типом.

      Павел Росомаха, а самое смешное заключалось в том, что именно так он и значился по паспорту,