Школа. Первый пояс. Михаил Игнатов

отскочил назад я.

      Неприятные ощущения. В голове стоял звон. Толпа вокруг гудела. Я сплюнул кровь. Вартус мне в голову никогда не бил. Впрочем – я осторожно проверил языком, – зубы все на месте. Что-то я расслабился на этой тренировке. Если бы вместо него оказался мад, то я мог остаться без головы.

      – Да у тебя, похоже, там не зубы, а сплошной камень. Я даже руку отбил.

      Я сплюнул кровь ещё раз, глянул на ухмыляющегося Тогрима. Толпа вокруг продолжала невнятно шуметь множеством тихих голосов, обсуждая нашу схватку. Зажёг вокруг себя вихрь втягивающихся в меня ярких синих нитей. Шаг к врагу, удар левой, правой, шаг в сторону, пригнуться. Тогрим ударил ногой. Я едва успел подставить руки, принимая на них и смягчая пинок, но даже так пришлось сделать два шага назад, чтобы не упасть. Противник прыгнул следом, осыпая меня ударами. Я почувствовал, что мои рёбра в буквальном смысле хрустят. Ударил в ответ, целясь в голову. Не попал, но заставил противника отступить.

      – А ты крепок на рану. Лучше, чем даже Бо. Как настоящий буйвол. Бывало, после трёх ударов моими копытами, – Тогрим продемонстрировал мне странно сжатый кулак, не стиснутый до конца, а с будто поджатыми пальцами, – моих противников уносили к травнице.

      Я молчал. Он хорош. Несмотря на свой обычный талант, ничуть не медленнее меня. Очень чистое Возвышение. У него преимущество в опыте драк, у меня – в Идеальной Закалке. Поглядим, как ты крепок на рану, Тогрим.

      Шаг вперёд. Удар правой, левой, пригнуться, мне в ногу прилетел пинок, отмахнуться от противника, выжидая, пока пройдёт боль в ноге. Пнуть самому, увидеть, но не успеть отбить и получить сразу два удара: в голову и слева в бок. Выпрямиться, невзирая на боль, и увидеть, что следующий удар снова будет в лицо. И изо всей силы ударить навстречу.

      Руку прошило болью, которая началась в кулаке, а закончилась прямо в голове, заставив окружающее стать ярким, как в солнечный полдень. Но Тогриму было ещё хуже. Шагнуть следом, не давая ему разорвать дистанцию и прийти в себя. Левой! Правой! Правой! Пинок в живот! И стоило только противнику начать сгибаться, как я нанёс встречный удар в голову. Теперь и левую руку пронзила боль. Тогрим же упал мне под ноги так, будто у него и вовсе не осталось костей в теле.

      Вокруг стояла тишина. Я вдруг понял, чего мне так не хватало все эти недели пути. Вот этого. Волнения схваток, ожидания действий противника. Сражения, когда ты становишься лучше с каждым вдохом. Интересно только одно: а если бы я сейчас проиграл, то что испытывал бы?

      Я обвёл взглядом освещённые костром лица. Кто-то смотрел прямо, кто-то отводил глаза. Я сплюнул солёное и громко спросил:

      – Есть ещё желающие стать вождем и бросить вызов уже мне?

      Никто не ответил, лишь с другой стороны костра послышался ропот, но стих, стоило мне глянуть туда.

      – Отлично, – кивнул я.

      – Погоди. А что теперь с нами? – спросил Крим.

      – Ничего, – ответил я. – Он ведь раньше тоже кулаком