На переломе эпох. Владимир Земша

на себя и собственные «руки золотые»!

      – А что такое «волосатая рука»? – удивился один из абитуриентов.

      – А ты здесь чё, не видел памятник?

      – Какой такой памятник?

      – Памятник «волосатой лапе»21. Да там торчит он из постамента!

      – Чё, правда, что ли?

      – Ну, ты тундра! Да шутят так! Но в каждой шутке есть доля шутки…

      – А-а-а! Их-ха-ха!

      Как-то свалила Тимофеева простуда, приглашая в санчасть. Но страх быть «зарезанным» по здоровью удержал его от жалоб.

      – Тимофеев! Заступаешь сегодня в наряд! – объявил командир отделения из числа старшекурсников. Говорить о болезни Тимофеев считал проявлением слабости – заступил.

      И вот парадокс! Забыли о нем, оставив без смены. Прямо как в рассказе Гайдара «Честное слово»! Так и простоял он шесть часов с температурой 38, тщетно ожидая долгожданной замены…

      Слёг он окончательно. Его новый друг по палатке – казахский парнишка, добрый такой тихий скромный опекал его как родственника, сидел рядом, как сиделка, искал где-то какие-то лекарства. Медиков все боялись и предпочитали избегать! (Боялись того, что те их «зарежут» по здоровью.)

      («Нацкадрам» – парням с национальных Республик, было немного легче с экзаменами. Они их попросту не сдавали. Требовалось только написать диктант на русском. И всё! Так работала программа поддержки «национальных кадров»! Это было лицо Советского государства, стремящегося претворять в жизнь отдельные принципы «марксизма-ленинизма» по национальному вопросу. Жаль только, едва ли последние реально смогли это оценить. Едва ли сами следовали тем же «ленинским» принципам. Принимали же это как само собой разумеющееся. И не чувствовали за собой долга перед народом России. Ибо не было слышно голоса России. Были только голоса СССР и Свободных Республик. Правовые институты «РСФСР», как правило, подменялись Союзными. Да и само «РСФСР» было, от большего, лишь на бумаге, да и то – плетущаяся позади всего советского «паровоза» «дойная корова».)

      Жить на «абитуре» было не легко. Некоторые сами забирали чемоданы и бежали прочь. Как можно дальше от этих дико визжащих в воздухе комариных туч, словно полчища монголо-татар, ночных сибирских июльских заморозков, зарядок, скудных казённых харчей. Им в след летело презрение остальных.

      ***

      Окончательный конец «гражданке» наступил 1 августа. Уже не абитуриентская, а курсантская рота, но ещё по-прежнему в кедах, трико. Склад. Горы «стекляшки»22 для «слонов»23.

      Старшина кричит, размахивая сапогами:

      – Сороковой! Сорок второй! Сорок третий!

      Сапоги расхватывают, примеряют. Но не до жиру. Не дом модели. Бывшие солдаты советуют.

      – Бери размер побольше, зимой тёплый носок оденешь!

      Говорили, чтобы гражданку отправили почтой домой. Но почта не работала. И многие лишились своих, дорогих своей связующей

21

Пресловутый памятник «волосатой руке» представлял из себя белую ладонь высотой в человеческий рост, вертикально торчащую из постамента. В середине ладони была прикреплена красная звезда. В шутку кто-то обозвал её той самой блатной «волосатой рукой». Всё выглядело вполне логично: «по блату» можно не только поступить, но и звездочки получить.

22

В начале 80-х ХБ обмундирование стали делать из тёмной гладкой и блестящей ткани (с добавлением лавсана) цвета хаки, которое и получило название «стеклянное», старое ХБ, жёлтого цвета, в свою очередь, стали называть «деревянным». В НВВПОУ, в отличие от войск, «стекляшка» не пользовалась популярностью

23

В неё упаковывали исключительно «слонов»-первокурсников