Филолог 2. Возрождение клана. Владимир Батаев

унести подальше от любопытных взглядов.

      Девушка обернулась и, увидев меня, с визгом бросилась на шею. Я, наверное, совсем ослабел от перехода между мирами, потому что не удержал ее и шлепнулся прямо в снег.

      Конечно же, мои ладони нежданно-негаданно оказались на ее груди. Надо бы разрядить обстановку.

      – Привет, Танюш, а где твое фирменное: она не отрывается?

      – Это ты о чем? Аль, я так рада, я знала, что ты придешь за мной! Ждала тебя каждый день и даже ходила на занятия, рискуя всем.

      Я встал, помогая подняться девушке и поправляя шарф. Нельзя валяться в снегу, на нас и так смотрят любопытные студенты, да и Таню заморожу.

      – Почему ты так вырядилась? Назло маме отморожу уши?

      – Да, ужасно неудобная одежда, – согласилась девушка. – Где корсет? Чем вообще у вас поддерживают грудь?

      – Бюстгалтером, – автоматически ответил я. – Да что ты несешь? Головушкой ударилась, когда я тебя выбросил в наш мир? Можно я извинюсь чуть позже, когда мы найдем спокойное место для разговоров?

      – Насчет спокойного места поддерживаю. Надо бежать отсюда. Кажется, тебя узнали, и добросовестные студентки вот-вот вызовут полицию. Только я – не Таня.

      – Ты точно ударилась головой…

      – Я – Ульрика, и пусть тебя не смущает моя внешность.

      Разговаривать времени не было, я потянул девушку за собой.

      – А теперь – побежали!

      В ту же секунду от стаи отделилась пара девушек, с которыми я общался чаще всего.

      – Саша! Саша! Стойте!

      – Быстрее! – мы бросились через дорогу, не обращая внимания на красный свет.

      Девицы остановились, размахивая руками. Они не прекращали орать, как ненормальные. Еще бы: увидели Александра, воскресшего из мертвых. Дождавшись зеленого, филологини, как охотничьи собаки, бросились в погоню.

      Машины резко тормозили и сигналили нам. Если бы в моем мире властвовал Синкретизм, нам бы давно намял бока «пресс» или подрезало сухожилия причудливое эльфийское рукоделие.

      Все же, пусть и под градом проклятий и отборного мата, мы перебежали дорогу и на минуту остановились. Девушка сбросила с себя сапоги, оставшись в шерстяных носках.

      – Не волнуйся, я привыкла к холоду и влажности в подземельях. А теперь бежим!

      Я мысленно поблагодарил Эрика и мастера Бо, которые нещадно меня гоняли в последнее время. Филологицы, не слишком физически подготовленные, быстро отстали. Мы же с девушкой, как бы они себя ни называла, запрыгнули в первый попавшийся троллейбус.

      – У тебя есть проездной или деньги?

      Одногруппница кивнула и дважды приложила карточку к турникету. Затем уселась на свободное место, чтобы натянуть свои «лошадиные» полусапожки.

      – И как Танна их носила? Героическая женщина…

      Я молчал, потому что уже стало неважно, кто сидит рядом: Таня или Ульрика. Мы ехали по моему району. Еще пара остановок – и родной дом, родители и смешная чихуашка.

      – Нам надо выходить