Плавания капитана флота Федора Литке вокруг света и по Северному Ледовитому океану. Федор Петрович Литке

описание это содержит 12 печатных листов. Тут все есть. История и статистика России, нравы и обычаи россиян, религия их и обряды, описание Сибири, Татарии, народов, населяющих Россию; и даже грибам, в России растущим, посвящена особая глава.

      Этот эпизод приносит особенную честь плодовитому на выдумки воображению Ламартиньера[51]. Простясь с ссыльными, продолжает он свой путь, переплавляется через горы, отделяющие Борандай от Сибири, и через 10 часов после отъезда из Печоры приезжает в Папиногород, лежащий на реке того же имени. Посетив губернатора этого места, накупив мехов и имея еще в остатке много табаку и денег, решились датчане ехать к кораблю через Самоессию (Samojessie) и должны были переправляться для этого через Рифейские горы. Наконец, скупив у самоедов всю рухлядь, возвратились они в Борандай к своим соотечественникам. Тотчас по приезде их снялись они с якоря и поплыли к Новой Земле, куда прибыли на другой день. Тут нашли они жителей, поклоняющихся солнцу и идолам, называемым ими Фетицо (Fetizo). Новоземельцы (les Zembliens), если б они существовали, могли бы оскорбиться описанием, которое им делает Ламартиньер, а еще более изображениями, к нему приложенными.

      Простояв у Новой Земли 16 дней, поплыли они к проливу Вайгач (Vaygatt), чтобы через него пройти далее к востоку; по дороге промышляли моржей (которые у Ламартиньера изображены с орлиным носом и рогом на голове); в проливе остановили их льды и покрытые вечным снегом горы, называемые Патерностер (Patenôstres), и вынудили возвратиться[52]. Но прежде обратного выхода в море успели они захватить на берегу двух мужчин и двух женщин новоземельских. От Новой Земли датчане пошли к Гренландии, потом в Исландию и, наконец, прибыли в Копенгаген. Ламартиньер заключает книгу свою географической диссертацией, достойной всего предыдущего. Он утверждает, что Новая Земля соединяется с Гренландией, так что если б не препятствовали снега и морозы, то можно бы свободно из одной земли перейти в другую; что пролив Вайгет имеет длины 35 немецких миль и загорожен горами Патерностер, которые Ламартиньер сам видел и из которых нижайшая имеет высоту пол-лиги, и что, следственно, все рассказы голландцев о плавании их через этот пролив в Татарское море – басни, что тут царствует вечная зима, подобно как в земле Попугаев, что в Антарктическом полюсе, вечное лето, и прочее.

      Вот путешествие, которое в свое время было в немалом уважении и из которого Бюффон черпал сведения свои о землянцах и борандийцах, а Витсен о Патерностере, борандайцах, Папиногороде, Вицоре и прочее[53]. В нем встречается такое странное смешение названий и вещей и истины с вымыслами, что, наконец, невозможно почти отличить одну от другой. Можно назвать это путешествие сказкой, основанной на истинном происшествии.

      Варангерское море, где датские корабли останавливались, есть известный Варангский залив (Waranger Fiord). Селение Варангер на его северном берегу находим мы на некоторых старинных картах, но на новейших его нет. Мне кажется, что оно есть то же, что Вадсе, потому что это последнее

51

Однако Китайской Мавритании у него нет. Кажется, что автор перевел таким образом слова Аделунга: «welche sich bis an die Mauern von Cataya erstrecket», т. е. «простирающаяся до стен Китая». В оригинале: «qui s’etend jusqu’aux murailles de Cataya». (Примеч. Ф. П. Литке.)

52

Автор при этом делает также объяснение слова Вайгат: «Если бы можно было идти этим путем, то дорога океаном в Индию была бы сокращена более чем на 3/4; поэтому-то этот путь и назван Voygatt, что означает на нашем языке тупик (chemin) или дно мешка (cul de sac) от «дорога» (weig) и «зад» (gatt)». (Примеч. Ф. П. Литке.)

53

Но против Молчанова, автора описания Архангельской губернии, Ламартиньер не виноват, хотя это и полагает Берх (Хронологическая история. Ч. 1). Молчанов все свое описание Новой Земли выписал слово в слово из известий Крестинина (Новые Ежемесячные Сочинения). Вообще, кажется мне приговор, сделанный Берхом этой книге, слишком строгим. Молчанов, собирая где что мог найти об Архангельской губернии, составил довольно плохую топографию и статистику, но вовсе не глупую, лживую и бестолковую книгу. (Примеч. Ф. П. Литке.)