Бабулька на горошине. Дарья Донцова

Рассказывай, что за деньги? Почему на священника налетел? В чем смысл твоего поведения?

      Вадим издал всхлип, согнул колени, рухнул на пол и замер.

      Мы с Гогой рассмеялись.

      – Хорошо сыграно, – похвалил Бобров. – Может, тебе в Голливуд податься?

      Вадим не отвечал.

      – Вы же взрослый человек, – укорил я лицедея, – зачем комедию ломать?

      Владелец транспортной конторы приподнялся.

      – Где я? Как сюда попал?

      – Тебе не надоело? – снова разозлился Вениамин.

      – Вы кто? – испуганно осведомился бывший муж его жены.

      – Не играйте с огнем, – предупредил я, – у Вениамина Андреевича может терпение лопнуть.

      – Уже лопнуло, – рявкнул Гога, взял телефон и коротко приказал: – Игоря сюда.

      – Где я? – озирался по сторонам комедиант. – Кто я? С кем беседую? Как вас зовут?

      В кабинете появился здоровенный парень метра два ростом, обладатель пудовых кулаков.

      – Звали? – спросил он.

      – Унеси этого, – приказал хозяин.

      Парень двинулся ко мне.

      – Не Ивана Павловича, – остановил его босс, – другого.

      – Брата Ирины Николаевны? – уточнил вышибала.

      – Наконец-то догадался, давай действуй, – скомандовал Вениамин.

      Игорь подошел к Вадиму:

      – Пойдемте.

      – Кто я? – бубнил лицедей.

      – Вадим Николаевич, – удивился охранник.

      «Актер» продолжал изображать внезапную потерю памяти.

      – Где я?

      Игорь сдвинул брови.

      – В кабинете шефа.

      – Как меня зовут? – ныл «артист».

      – Вадим Николаевич, – повторил секьюрити и добавил: – Антипин.

      – Надоело! – гаркнул Вениамин. – Бери его за шиворот и выталкивай на улицу, конец моему терпению.

      Игорь схватил Вадима в охапку и унес.

      Глава девятая

      Домой я вернулся в странном настроении. С одной стороны, я очень обрадовался встрече с Гогой. У меня в детстве было не много друзей. Школа, в которую я ходил, имела прекрасную репутацию. Педагоги старались относиться ко всем ученикам одинаково, не заискивали перед детьми богатых, чиновных родителей. Большинство учителей составляли женщины, и все они являлись поклонницами писателя Павла Подушкина. Один раз на Восьмое марта отец приехал в нашу школу на встречу с коллективом педагогов, привез в подарок новую книгу и раздавал автографы. Я в одиннадцать лет впервые понял: знаменитость дома и знаменитость на людях – это два разных человека. До того как мой отец стал общаться с педагогами, я и не предполагал, что он такой веселый и разговорчивый. Дома отец больше молчал. Через неделю после того визита я получил двойку за контрольную по математике, а потом неуд по физике. Любя писателя Подушкина, зачитываясь его романами, учительницы не собирались ставить его сыну незаслуженные им отметки. Написал чушь в тетради? Получи что заслужил.

      С одноклассниками я не конфликтовал, но у нас было мало точек соприкосновения. Я не любил играть в футбол,