Железный волк. Сири Петтерсен

с жёнами самых могущественных. Одну из них он взял сзади, не снимая сапог, после чего она подарила ему на память свою шитую жемчугом подушечку. Он продал её в тот же день.

      От этого воспоминания он осклабился, и голову снова пронзила такая боль, что он стиснул зубы. Пара мужиков посмотрели ему вслед. В таком заведении нельзя болеть – надо добраться до каменного круга, до цивилизованной части города.

      Рюген вышел на улицу, поднялся по лестнице и оказался в тёмном переулке. Он был узким даже по меркам Наклава. Рюген знал купцов, которые не протиснулись бы по нему. Переулок выходил на Парусный проезд – улицу, обладавшую способностью вытягивать холод из моря. Между камнями брусчатки блестел лёд, холод стоял собачий. Тут всегда было холодно. И темно. Он спрятал пальцы в рукава куртки и обругал каменные врата. Если бы не они, люди не жили бы здесь. Но боги, должно быть, обладали извращённым чувством юмора, потому что в Наклаве обитали сотни тысяч. Невероятная столица. Самый суетный город мира, расположенный так далеко на севере, что здесь можно отморозить член ещё до того, как успеешь пописать.

      Рюген зевнул, чтобы размять челюсти, сплюнул, ощутил вкус крови.

      Холод проник в грудь. Его мучило не простое похмелье – во всяком случае, такого похмелья он раньше не испытывал. Надо посмотреть, что происходит, найти зеркало. В кабаке, где он был, подобного никогда не сыщется, нужно пойти в город, в какой-нибудь салон. Рюген потёр челюсть большим пальцем. Она болела, но не постоянно. Больше всего он страшился нового приступа.

      Он перешёл через Ветренный мост – при этом его чуть не сдуло порывом ветра с моря – и свернул налево в галерею Ночного света. Эта улица была покрыта сводом, а фонари на ней питались мёртвым деревом. Ему никогда не нравился этот свет. Мёртвое дерево горело без пламени и давало противное свечение, глядя на которое, Рюген всегда представлял, что видит перед собой привидение.

      Он остановился у переплётчатого окна магазина, которое выступало из стены. Склонился, чтобы разглядеть искажённое отражение своего лица. Ему улыбался скелет. Рюген вздрогнул, но оказалось, что он смотрит на рисунок. В окне их висело несколько – теперь он понял. Такими карточками со скелетами пользовались чтицы крови.

      У него была одна такая в прошлом году. Или в позапрошлом? Бойкая девчонка, которая скакала на нём, как на жеребце. Он одолжил немного денег из её шкатулки и с тех пор держался от неё подальше. Если честно, его до сих пор бросало в дрожь при воспоминании об этом, было стыдновато. Может, потому и боль появилась? Может, она прокляла его или что-то в этом духе? Рюген сглотнул и уставился на карту смерти. Неужели это знак?

      Глупость несусветная!

      Вывеска магазина раскачивалась под порывами ветра и скрипела на железных креплениях у него над головой. Он поспешил дальше, на Рыночную площадь, где заиндевелый памятник умершему члену городского совета внимательно наблюдал за окружавшими площадь домами. Свет горел за окнами из цветного стекла в зданиях, выступавших из ряда