Княжья воля. Александр Бубенников

с Москвой, но вскоре пошел на заключение мира с сыном Казимира Владиславом, королем Богемии и Венгрии…

      Деликатный ответ государя, сообщенный королевскому послу дьяком Федором Курицыным, был таков:

      – Я заключил искренний договор с моим братом Максимилианом! Хотел помогать ему всеми силами в завоевании Венгрии моего друга и союзника, покойного короля Матфея, готовился сам сесть на коня, но слышу, что Владислав, сын Казимиров объявлен там королем и что Максимилиан с ним примирился: следовательно, мне теперь нечего делать… Я не изменю своей клятве. Если брат мой решится воевать, то иду немедленно на Казимира и сыновей его, Владислава и Альбрехта. В угодность Максимилиану буду добровольным посредником его союза с господарем молдавским, Стефаном Великим…

      Государь Иван тут же вызвал своего ближнего дьяка Курицына и в сердцах бросил тому:

      – И договор вроде союзнический есть на бумаге… Всё скреплено клятвой… Только заметались немцы, под короля Казимира легли… Пусть лежат… И король Макс – союзник хренов, ещё тот… Хорошо я их с короной отправил на все четыре стороны…

      Дьяк Курицын не был настроен шутить; сказал то, что и должен сформулировать опытный дипломат:

      – После мира Максимилиана и Владислава союз короля Максимилиана с Москвой не имеет для тебя, государь, никакого значения…

      – А подписанный моей рукой договор и скрепленный клятвой и крестоцелованием?..

      – Договор просто не вступил в силу… – тихо, без лишних эмоций ответствовал дьяк посольский.

      – Вот так-то, друг ситный, только крымский хан Менгли-Гирей оказался для Москвы единственным полезным союзником в противостоянии с королём Казимиром Литовским…

      – Но ведь есть же и господарь Стефан Молдавский, о котором ты всё же упомянул, государь, в достойном ответе римскому королю… – вежливо поправил государя дьяк…

      – К сожалению сват Стефан имеет больше ума и мужества, нежели сил, истощаемых им в войне с османами… – горько и сокрушенно посетовал государь… – Только не слова о моём мнении Елене… Она и так, как на иголках, сидит в Софьином враждебном окружении… Потому пока вся надежда на союзника хана Менгли-Гирея…

      – Тем более, как я наслышан, от наших иудейских агентов в Крыму и Литве, хан решил построить сильную крепость на северной стороне днепровской дельты, – сказал Курицын.

      – Расскажи-ка поподробнее, Федор, об этой затее хана… Не на Киев ли союзник нацелился… Может снова решил оттуда прислать дискос с потиром… например, на свадьбу дочки Елены… Хватит, не надо… Ивану младому с Еленой Волошанкой прислал – как сглазил сына… – тяжело вздохнул государь. – Ну, что там насчёт крепости хана…

      – Действительно, новая цитадель Очаков – весьма удобное место для будущих походов на Литву и Польшу. К тому же известие о её возведении уже вызвало большое волнение в Польше и Литве и огромную радость литовских и польских иудеев из анти-королевской партии…

      Государь раздумчиво поскрёб затылок и поделился