Страсть на предохранителе. Владимир Колычев

Даше отказать, то в лучшем случае она затаит обиду, а в худшем тихонько стукнет Малахову. Тому только дай палец!..

      – Да, вживление.

      – Сколько?

      – Восемьдесят тысяч. – Даша смотрела ему прямо в глаза, чувствовала его мысли и злорадно усмехалась где-то в глубине души. – Рублей.

      – Ну, если рублей…

      – Восемьдесят тысяч операция. И клапан – три миллиона.

      Антонов дернулся как лодка, напоровшаяся на подводный камень.

      – Три миллиона?!

      – Рублей.

      – Это, по-твоему, мало?

      – Я отработаю.

      – А кредит в банке?

      – Под что? Может, мне предложить в залог наши с вами доверительные отношения?

      – Банку? – Антонову вдруг стало тяжело дышать, он вцепился в узел галстука, чтобы ослабить его.

      Даша кивнула. Да, банку, но сначала к ментам.

      «Неужели она все-таки угрожает мне? – подумал Игорь Яковлевич. – А может, у нее уже уговор с Малаховым? Она провоцирует меня, я ее за это наказываю и попадаю в ловушку».

      – А ты, стало быть, отработаешь?

      – Отработаю, – сказала Даша и улыбнулась, сменила гнев на милость.

      – Три миллиона?

      – Три миллиона двести тысяч.

      Даша смотрела на Антонова с обожанием, но это не помешало ей завысить счет на лишних сто двадцать тысяч. Но разве женщинам можно верить?

      – Чем скорее, тем лучше?

      – Завтра.

      Антонов кивнул. Что ж, он готов был откупиться от Даши и сделает это, но на доверительных с ней отношениях уже поставил крест. Еще нужно посоветоваться с Милоновым.

      Тихо в доме. Соседи будто уснули мертвым сном. За стеной никто не бренчит на пианино, над потолком не сверлят. Даже злобная болонка под полом заткнулась. Но все равно ощущение такое, будто вокруг лают собаки.

      Феликс чувствовал себя волком на псарне. Сначала он лишился должности, затем подполковник Малахов обложил его красными флажками, а теперь вот и Антонов пятится назад. Страшно ему, мечется мужик, все проекты заморожены, поживиться нечем.

      У Антонова сейчас только одна головная боль – избавиться от Малахова. Он до сих пор не знает, как в СИЗО встречают арестантов, не слышал, не видел, как рвутся с цепи тюремные псы.

      Тихо в квартире. Юля на работе, хотя давно уже должна вернуться. Делать нечего, а надо бы себя чем-нибудь занять, чтобы не подернуться плесенью с тоски.

      Но в то же время и с дивана подниматься неохота, не комильфо после вчерашнего. Не рассчитал Феликс вечером с виски, надрался в хлам. Может, он нарочно это сделал, думал камень с души скинуть, но зачем-то наорал на Юлю. Наверное, поэтому она и не спешит с работы.

      Сажин провел пальцами по полу, зацепил телефон, набрал номер.

      Стелла ответила сразу:

      – Да!

      Сажин усмехнулся. Она ведь обещала его в черный список внести, а нет, есть контакт.

      – Я так и знал, что ты по мне соскучилась!

      – Это ты пальцем в небо ткнул. Промахнулся! Попробуй, ткни себя в одно место.