Ложная память. Валерий Мит

болит, и достаточно сильно. Голова раскалывается, а от твоих монологов вообще скоро лопнет.

      – Я, между прочим, даже не ужинала, – продолжала она, совершенно меня не слыша, – думала, приеду, посидим, поговорим спокойно. А приехала как к чужому человеку, ни одного доброго слова.

      И она заплакала.

      Только этого не хватало, подумал я. Какая-то странная ситуация – слёзы, монолог Иры на грани истерики… Наверно, она просто устала после работы, перенервничала после моего звонка. Торопилась ко мне, думая, что я при смерти, а я и в самом деле почти здоров. В итоге все её волнения и вылились в эти слёзы.

      Я не мог видеть её слёз, и я должен был её успокоить.

      – Ира, извини, я, и правда не очень хорошо себя чувствую, – начал я, – нос болит, эта больница, куча неприятностей, вот и веду себя как болван.

      Я обнял её, поцеловал в мокрые от слёз глаза.

      – Не плачь, малыш, прости, я тебя очень люблю, я скучал без тебя, и я очень рад, что ты приехала.

      Она молчала, но я чувствовал, что лёд в наших отношениях стремительно тает. Когда он растаял окончательно, она тоже меня обняла.

      – Ладно, что уж с тобой поделаешь, тебя всё равно не изменишь, – улыбаясь сквозь слёзы, сказала она. – Я тоже тебя люблю.

      И она доверчиво прижалась ко мне.

      Я чувствовал в своих объятиях её нежное, родное, знакомое до последней чёрточки тело, вдыхал его запах.

      Как же я любил так её обнимать, как же я любил эту женщину.

      Удивительно: мы 25 лет вместе, а совершенно не надоели друг другу, думал я. Иногда мне кажется, что с годами мы становимся только ближе.

      Мы стояли молча, не двигаясь, наслаждаясь этим мгновением, и во мне стало подниматься желание.

      – Ого, – сказала она, почувствовав моё возбуждение. – Маленький мальчик, по-моему, что-то хочет?

      Я ничего не сказал, просто плотнее прижал её к себе.

      – А тебе можно, ты ведь у меня вроде бы больной? – шёпотом на ушко спросила она.

      – Сегодня уже всё можно, – ответил я.

      Она посмотрела на меня с некоторым удивлением, но нам было уже не до выяснений скрытого смысла моей неудачной фразы. Нам не терпелось поскорей оказаться в постели.

* * *

      Хорошая всё же была эта больница с её отдельными палатами, с телевизором, включив который можно было заглушить почти любые звуки. Учтивый персонал, который не побеспокоит в самый неподходящий момент, и ещё я очень надеялся, что в этой больнице была хорошая звукоизоляция, должна быть хорошей, ведь это больница экстра-класса.

      В отдельные моменты с некоторыми звуками телевизор мог и не справиться.

      Встретившись здесь, в этой палате, спустя 12 часов после того, как расстались утром дома, мы просто потеряли голову, словно не виделись друг с другом очень много лет и будто все эти годы разлуки только и делали, что копили свою страсть.

      А может быть, думал я, оно так и было. Может быть, проблемы, заботы, каждодневная суета не давали нам возможности по-настоящему раскрыться друг для друга. Может быть, за долгие годы совместной жизни, наши