Мегамир. Юрий Никитин

съел сам.

      Енисеев с сожалением высвободил локоть. Пальцы Саши на удивление тонкие, женские, от них все еще идет тепло, но там, на поверхности, солнечное тепло уходит из воздуха, надо спешить. В отличие от бравых испытателей, которые увидели только верхушку айсберга и то раскрыли рты, он заметил тонкости трофаллаксиса между взрослым муравьем и личинкой, заметил… Эх, надо спешить!

      Когда они пробирались через пятую пещеру, заполненную разновозрастными личинками, Дмитрий не выдержал:

      – Когда же кончатся эти свалки безногих червяков?

      Саша молниеносно повернулась, как барс, выпускающий когти, вся наэлектризованная, рассыпая искры, но Енисеев поспешно вклинился:

      – Не черви, это дети муравьев. Наши младенцы еще отвратительнее! Орут, пачкаются, ничего не умеют… Но гадкими покажутся разве что марсианам. Так?

      От Саши хлынули волны тепла, благодарности. А Дмитрий удивился:

      – А эти черви… то есть дети благородных муравьев, разве не гадят?

      – Нет, – ответил Енисеев.

      Они карабкались по трудному участку, он замолчал, но Саша вскоре догнала, потеребила его за плечо.

      – Воздерживаются, – объяснил Енисеев, – чтобы не пачкать друг друга. Они же в куче… Только перед окукливанием выбрасывают ма-а-аленький шарик мекония. Такой твердый, что смело можно брать в руку, как делал юный Гаргантюа. Эти шарики чистюли-муравьи тут же уносят. К нам, на поверхность. Здесь же все надраено, как на военном корабле! Разве не видно?

      Когда впереди показалась очередная пещера, Дмитрий заохал, поплелся в отдалении. Вместо личинок, к великому облегчению Дмитрия, там большими ломтями творога белели комья крупных градин. Муравьев – ни одного, а яйца, сплетенные по три-пять штук, лежали без присмотра.

      В следующей пещере уже суетились муравьи. Точно такие же пакеты яиц облизывали, перекладывали с места на место. Некоторые яйца, нежнейше взяв в жвалы, носили по пещере, словно нянчили.

      – Старшие яйца, – объяснил Енисеев, прислушиваясь. В воздухе появился новый запах. – Чем старше яйцо, тем чаще его тревожат. Скоро из него вылупятся крохотные личинки.

      – Они вроде бы покрупнее, – сказала Саша медленно. – Разве яйца растут?

      – У муравьев растут. Только у примитивных насекомых в яйце есть все необходимое, а у высокоразвитых…

      Дмитрий ожил, не видя отвратительных личинок, сказал с подъемом:

      – У курицы тоже все в яйце! Съели?

      Саша сказала раздраженно, в ее глазах блеснули хищные огоньки:

      – Твоей курице до муравья что плотнику до столяра!

      Пора заткнуться, подумал Енисеев. Саша любую информацию воспринимает как доказательство разумности, даже превосходства муравьев над людьми. С неофитами всегда трудности…

      Дмитрий же сказал с мрачным удовлетворением:

      – Ладно, пусть! Червяки кончились, а яйца стерпим. Значит, скоро притопаем в королевский зал этого вывернутого наизнанку небоскреба?

      Он