Волонтер. Павел Астахов

территорию больницы.

      – Вот мы и на месте, – сказал Артем. – Вам помочь дойти?

      – Нет. Огромное вам спасибо.

      Евгения лишь слабо кивнула, опершись рукой на подругу.

      Теперь, когда Алла стояла у дверцы автомобиля, Павлов наконец-то смог разглядеть значок.

      Две раскрытые детские ладошки, на которых алело сердечко, а над ними надпись: «Поделись сердцем».

      – Алла, возьмите, – сказал напоследок адвокат, передавая девушке свою визитку. – В жизни всякое случается.

      – Да, – согласилась девушка. – А сегодня случилось так, что Господь прислал вас, чтобы вы нам помогли. До свидания!

      – Удачи.

      «Поделись сердцем».

      Что бы это значило? Артему не хотелось так думать, но почему-то память, словно принтер, выдала лист бумаги, на котором красовалось всего одно слово: «Секта».

      «Впрочем, какая разница – секта или нет, – подумал Артем, выезжая с территории лечебного учреждения. – Через десять минут мы забудем друг о друге. Успеть бы в полицейский участок».

      Он не предполагал, что судьба еще раз столкнет его с этой девушкой.

      Первые шаги

      Без пяти двенадцать Павлов был в отделении полиции. Адвокат мазнул взглядом по вывеске, красовавшейся на обшарпанном здании, и не смог удержаться от усмешки. Она была новенькая, свежая, словно ее прикрутили буквально пару минут назад. Все прочее здесь оставалось прежним. Облупившаяся краска, грязный линолеум. В дежурке стояли древние кресла, обтянутые потрескавшимся дерматином. Их, наверное, в последний момент успели вытащить из кинотеатра, подлежащего сносу.

      Оболочку сменили, а содержимое осталось прежним. Можно вложить миллиарды, перешить форму и поменять таблички со значками, но эти деньги не смогут изменить сознание стражей порядка, как настоящих, так и будущих. В данном случае эпопея с реформой, преобразованием милиции в полицию, напоминала адвокату бомжа, которого впопыхах пытаются привести в более-менее презентабельный вид. Но даже если на бездомного натянуть белоснежный фрак и облить его с ног до головы самой дорогой туалетной водой, он все равно останется тем, кем был.

      Из окошечка дежурной комнаты выглянул плотный лейтенант и осведомился:

      – Вы к кому?

      – Дыбенко на месте?

      – Пока да.

      Лейтенант собирался сказать что-то еще, но Павлов уже стремительным шагом направился к лестнице.

      Адвокат увидел начальника отдела в дверях приемной. Кряжистый мужик могучей комплекции заполонил своим телом весь дверной проем.

      – Юленька, тут должен один губошлеп приехать. Павлов который, – пробасил мужчина, стоя спиной к Артему. – Так ты передай ему, что меня совсем сегодня не будет.

      – Хорошо, Валентин Михайлович, – пропел из приемной тоненький голосок.

      – Ну и все. Если что, я на мобильном.

      Дыбенко неторопливо, словно медведь, развернулся и тут же замер, чуть не натолкнувшись на Артема. От неожиданности он отступил назад, и Павлов шагнул в приемную.

      – Добрый день, – невозмутимо произнес адвокат. – Вы уж извините, но губошлеп