Военспец. Чужое лицо. Юрий Корчевский

полученные им в армии, в бригаде спецназа ГРУ. Был такой период в его жизни, не самый радостный. А ещё в клубе исторической реконструкции занимался два года, сабельному бою обучился, но только пешим. Он мгновенно схватил степняка за запястье и резко дёрнул вниз. Татарин не удержался в седле и грохнулся на землю. Андрей тут же ударил его ногой в кадык и рухнул на него коленом – аж рёбра захрустели. Обеими руками ухватив голову татарина – за подбородок и затылок, – резко крутанул, выворачивая шейные позвонки. Раздался щелчок, и татарин обмяк, закатил глаза. Готов! А не фиг сабелькой махать!

      Андрей снял с убитого лук, саадак, расстегнул пояс с саблей и всё надел на себя. Обыскал татарина. Гол как сокол – ни денег, ни пайцзы. Пайцза им – удостоверение личности, ханский знак. С ним через татар легко пройти можно, а попросишь – так и помощь окажут, обязаны.

      Состояние было странное. Недавно, минуты назад, он был в городе, лил дождь, а теперь татарин, и он в роли злобного шайтана. Ой, как бы все это боком не вышло!

      За ноги Андрей оттащил убитого в небольшую ложбинку – с дороги не так заметно будет. Сам же взгромоздился на небольшую лошадку и тронул поводья. Но лошадь, чувствуя на себе чужого, не желала принимать его за хозяина. Она повернула морду и попыталась укусить Андрея за колено.

      К таким фокусам Андрей был готов и ударил животное ногой по морде. Лошадь сразу присмирела и покорно пошла по дороге.

      – Ну вот, всегда бы так!

      Из-за поворота дороги показалось небольшое село, огороженное стеной. И только когда Андрей подъехал поближе, он понял, что ошибся – это был монастырь. Ворота его были заперты, а над ними, в надвратной башне, стоял инок или монах в чёрном подряснике и с алебардой на плече. Выглядело всё вполне реально.

      Андрей подъехал, поздоровался:

      – Добрый день.

      – И тебе доброго здоровья.

      – Это монастырь?

      Монах усмехнулся:

      – Он самый, Ферапонтов.

      – Это где же такой?

      Монах от изумления округлил глаза:

      – Как где? Ты перед ним стоишь!

      – А губернии какой?

      – Так Воронежской, как всегда был. Ты что, не местный?

      – Издалека еду.

      – То-то я смотрю, вид у тебя непотребный. Одежонка нерусская, лошадь татарская. Не немец ли?

      Немцами на Руси называли всех иностранцев.

      – Наш я, русак. Но ты угадал – из-за порубежья добираюсь. А кто нынче на троне, кто государь?

      – Был Бориска Годунов, однако слух прошёл, что вроде как помер он. То ли убили, то ли сам…

      «Хм, – подумал Андрей, – Годунов-то умер в тысяча шестьсот пятом году…»

      – А как мне в Воронеж попасть?

      – Вот по этой дороге езжай, она тебя на большак и выведет. С него не сворачивай. Шлях этот торговый, с самого Крыма проклятого идёт.

      – Что, крымчаки беспокоят?

      – Почитай, каждый год! О прошлом годе монастырь дочиста сожгли, половину чернецов убили.

      – Лихо у вас тут!

      – Ещё как! Раньше им хоть какой-то укорот был,