Оживший кошмар для некроманта. Ольга Хусаинова

черт? – прохрипел он, рассматривая странную магию. – Проклятье какое-то…

      А я чувствовала от этих искорок что-то родное, что-то привычное, смутно знакомое. Не моих ли родственников это дело? Нет-нет, если бы они узнали, что нас с некромантом объединяет, то первым делом сожгли бы его дом, подняв скандал на всю Академию, но точно не стали бы пакостить втихушку. Тем более, что боль очень быстро прошла, оставив магистра Сонера в явном недоумении.

      – Ты! – прошипел он, вскинув искаженное мукой лицо на меня. – Твоя магия!

      Я отшатнулась, растерянно сминая в руках мокрое полотенце.

      – Не я. Честное слово, не я!

      Он плотно сжал губы, сдерживая клокочущую внутри ярость.

      – Поверьте, если б я собиралась причинить вам вред, это было бы гораздо зрелищнее, – заверила я. – И горячее.

      Магистр бросил на меня короткий взгляд, на миг мне почудилась в его лице какая-то даже детская обида, но пряталась она за откровенной злостью. После этого он молча вернулся к рассматриванию своей руки – вытянул вперед, растопырив пальцы, повернул одной стороной, другой, задумался…

      – Хуже стало, да? – участливо прошептала я, присаживаясь рядом с ним на диван.

      Искалеченная рука не вызывала во мне чувства брезгливости, но любое уродство невольно притягивает взгляд, особенно, если в этом замешана магия. Вот и я не могла оторваться от черной плоти, от узловатых скрюченных пальцев, которые во время колдовства ярко сияют фиолетовым, и пыталась понять, какую роль эта рука служит в его жизни – источник силы или расплата за нее… И да, то что мое нездоровое любопытство еще и неприлично и оскорбительно, я осознала только тогда, когда мужчина торопливо натянул перчатку обратно и гневно повернулся ко мне.

      – Скажи, а какую клятву дала огню ты в мире мертвых? – глядя в упор и приблизившись так, что теплое дыхание шевельнуло мои волосы у лица, неожиданно спросил он. Причем, настолько требовательно спросил, что казалось, если я не отвечу, вопрос этот он повторит, держа руки на моем горле.

      – Я…. – во рту мгновенно пересохло. – Я не помню…

      Нет, ну не произнесу же я ему вслух, тем более в лицо, какие глупости я кричала в мире мертвых? Тем более, что любви в моем сердце точно нет, а если и была, то лишь по первости, в момент оживления, когда я к нему с поцелуями приставала…

      – Покраснела… – задумчиво произнес он, не отстраняясь. – Значит, помнишь.

      Я резко вскочила с дивана, пытаясь ладонями охладить пылающие щеки и унять волнение.

      – Не помню… – я нервно металась из стороны в стороны, силясь придумать маломальскую ложь, которая могла бы сойти за правду. – Не помню, я столько всего бормотала, что и не знаю, что именно за клятву приняли!

      – И убить меня грозилась… – вкрадчиво произнес он.

      И любить! Я чуть вслух это не сказанула, но, когда дошли до ума слова некроманта, остановилась как вкопанная.

      – Может быть… – неуверенно ответила я, с подозрением на него глядя. Снова издевается или серьезно?

      – Так себе брачная клятва получается, –