Три мужа для Кизи. Книга 4. Елена Юрьевна Свительская

й!» – вздохнула девушка.

      Из дома вышла, а нет никого. И сердце замерло напугано:

      «Ужели, Манджу обманул?.. Ох, неужели, мог?!».

      Но, напрягшись, голоса услыхала из-за ограды. Там люди собрались. И голос Манджу радостный услыхала. Смущённо край простой дупатты потеребив, отправилась робко туда.

      Там уже люди собирались, обступив… старика с огромною обезьяной. И Манджу, этот глупый Манджу, радостно говорил с незнакомым стариком, худым как дерево тощее, высохшее, кожа тонкая обвивает змеящиеся вены и кости, волос на голове слишком мало…

      «Он?!»

      Ноги у девушки подкосились. Упала, вцепившись в забор.

      На скрип ногтей по глине высохшей кто-то обернулся. Обернулся, сказал с улыбкою палача:

      – О, а вот и невеста!

      И Манджу, предатель, увидел её, бросился к ней.

      «Он?.. Этот подыхающий, скрюченный… он – мой жених?! – подумала несчастная с омерзением. – Неужели… Манджу настолько меня ненавидит?»

      – Пойдём, дочка! – к ней подойдя, отшельник протянул ей руку.

      Она её не приняла. И руки не отдала, спрятав у груди. Сжалась вся.

      «Зачем сестра отдала меня ему?! Зачем вверила ему мою судьбу?.. Яш хотя бы ей троих молодых нашёл мужиков! Шудр, варной ниже её, но хотя бы молодых!»

      – Разве не красавица? – Манджу улыбался улыбкою торговца, пытающегося втюхать какую-то вазу нищему, вазу уродливую.

      Она такою сейчас почувствовала себя. Уродливою. Никакой. За что отдают её за старика?!

      – Она очаровательна! – в улыбке мужчины, давно готового уже отправиться за Ямараджем, сквозило омерзительное восхищение.

      В этот миг она почувствовала себя красивой. Достаточно красивой, чтоб эта собака облезлая сама захотела подняться на неё! И задрожала, представив, как эти тощие ужасные руки будут снимать с неё красное свадебное сари.

      – Прости, доченька, Аравинда со мной не пришёл, – нахмурился на мгновение ужасный старик, но в миг следующий улыбнулся. – Однако же он парою достойною будет для тебя! Он молодой и статный, да и ты сказочно хороша!

      Иша не сразу поняла – и ещё дольше не могла поверить – что, кажется, он пришёл просить отдать её не за себя. И сердце, на бег срывающееся, медленно стало успокаиваться. Хватка пальцев в стену у калитки стала намного слабее.

      – Аравинде лет около двадцати, – подойдя к ней, робко замершей, осторожно присел старик, но, впрочем, прилично присел, шага за три до неё.

      И люди – женщины в основном любопытные – с интересом смотрели на них. Улыбки на мордах не пряча, смотрели насмешливо. Ведь неизвестно, откуда явился этот скверно и бедно одетый старик: богам известно, сколько лет его дхоти обтрепавшимся, хотя и чистым. И, если посланник столь бедный, то, стало быть, и семья его бедна?.. И тот Аравинда – неизвестно какой Аравинда – он, стало быть, тоже нищий!

      Обезьяна мерзкая – жутко огромная – тоже подошла, уселась будто человек в стороне, за спиной старика.

      «Али они из цирковой труппы?.. – сердце замерло напугано. – Тоже… шудры?»

      Вздох вырвался из её груди.

      «Сестру Яш отдал шудрам, так Манджу и меня?.. Но за что?! Я – вайшью! Я не хочу!»

      – Мы – люди простые, врать не стану, – старик-посыльный начал между тем.

      «Конечно, простые! Послали абы кого! Хоть бы одели прилично! Хотя бы виду ради! Так ещё и меня хотят опозорить среди знавших меня людей! И местные родственникам моим растреплют, что меня отдали нищим! Меня, вайшью! Ох, почему погиб отец? И… и за что боги послали мне такую ужасную сестру?! Если бы эта бесстыдная девка не сняла бы одежду перед каким-то бродягой, то мне бы не пришлось нести на себе её позор! Не пришлось бы нести тяжесть людского презренья! Всё из-за мерзкой Кизи! Из-за неё все мучения мои!»

      Кулаки невольно сжались.

      – Да, мы люди простые, – старик продолжил наблюдательный, – но у Аравинды моего сердце доброе. Мы при храме живём – и все уважают его.

      «При храме?.. – Иша растерялась. – Так… они… брахманы? Но почему он тогда одет так просто?! Или… саньясин?»

      Но от мысли, что старик скверно одетый, хотя и во всё чистое, не драное – из брахманов – у неё как-то отлегло.

      «Неужели… брахман тот Аравинда? И я… я, простая вайшью, стану женой брахмана?! Сестра стала женою трёх шудр, о несчастная! Да, впрочем, она сама виновата, раздевшись тогда перед незнакомцем. Но я… о, как здорово стать женою брахмана! Даже если они берут пример с этого деда-саньясина, одеваются в простое, однако же на жену брахмана люди косо смотреть не посмеют! О, как я хочу, чтобы больше никто не посмел на меня с презреньем смотреть! Я ведь, в отличие от этой глупой Кизи, ничего плохого не делала!»

      – А чем же занята семья ваша? – девка-соседка спросила заинтересованная.

      «Сама хочет зацапать себе брахмана-жениха?! У, дрянь! – Иша едва удержалась, чтоб не сжать опять кулаки – это не слишком пристало для девушки, да и смотрелось, верно, ужасно. – Да нет… Манджу сказал, что жениха ищут для