Тридцать на двоих. Дарья Лаврова

Не курю.

      Тьма и свет. Немало, много.

      Все, пока, благодарю.

      Тень тоски в моих ресницах.

      Не твоя, но я с тобой.

      Путаница. Чьи-то лица.

      Но не сдамся. Плачь и пой.

      День вчерашний повторится.

      Наша радость – никогда.

      Я с тобой. Тебе приснится

      Вся любовь моя, судьба.

      Тень печали на обоих.

      Два пути. Назад нельзя.

      Было двое – стало трое.

      Кто ты есть? А может, зря?[1]

      В тот день Аня так и заснула, зажав в ладони листок с распечатанным стихотворением, а проснувшись, до вечера прождала звонка или сообщения от Миры. Она не обещала звонить, но Аня почему-то была уверена, что она позвонит или напишет и теперь они будут общаться еще чаще.

      До конца каникул Мира не объявилась. Аня не хотела навязываться. Ее счастливое настроение, причиной которого стало знакомство с Мирой, сменилось унылым ожиданием продолжения.

      Тогда она решила, что скромности не место в дружбе. Она стала писать и звонить Мире сама. Сразу полегчало, будто камень с души упал.

      Мира была все так же приветлива, как и во время их встречи, будто ждала ее звонка или сама собиралась вот-вот позвонить, но Аня ее опередила на каких-то пять – десять минут.

      Мира редко называла Аню по имени. После их первой встречи она стала называть ее «дорогая». Ане понравилось. Это было необычно и приятно. Ее еще никто так не называл. Дорогая.

      – Что еще за Мира? – спрашивала мама. – Она из школы?

      Все одиннадцать школьных лет круг общения Ани состоял из одноклассников, и девочек по имени Мира среди них никогда не было.

      – Нет, мы в Интернете недавно познакомились, – объяснила Аня.

      – Этого еще не хватало.

      – Мы уже виделись вживую, гуляли на ВДНХ. Она очень хорошая.

      – Сколько ей лет?

      – Ей почти пятнадцать.

      – Связалась с какой-то Мирой, надо же. Тебе школьных подруг мало? Лучше б ты к ЕГЭ готовилась.

      – Я и готовлюсь.

      – Что-то я не видел, как ты готовишься, – поддержал папа.

      – Не волнуйся, пап, – успокаивала Аня. – Все поступают, и я поступлю.

      – Я надеюсь.

      Аня терпеть не могла свою тесную темную комнату на первом этаже пятиэтажного дома. Она жила в ней с детства и все не могла привыкнуть. Когда-то давно здесь жила прабабушка. Она умерла, когда Аня пошла в школу. На молодых фото – красивая, с благородными чертами лица. Говорили, что Аня похожа на нее. Сама же Аня почти не помнила ее.

      Помнила только запах лекарств и йода в комнате и еще зеленые лапы алоэ в железных банках из-под горошка. Прошло больше десяти лет, а Ане до сих пор казалось, что она чувствует запах йода в своей комнате.

      Перед окном стоял старый лакированный стол с железной лампой. Темно-желтые занавески. В углу тумбочка на ножках. Створка не закрывалась, ключа не было. На стене висел разноцветный ковер. Под ним – скрипучий диван. Шкаф для книг, шкаф для одежды. Жесткое кресло. Пыльная

1

Здесь и далее используются стихи автора.