Сердце Ведьмы. Женевьева Горничек

не отводя взгляда от огня.

      Казалось, повисшее молчание растянется на тысячелетие.

      – Они думают, я не знаю, что они говорят обо мне, – наконец произнёс Локи. – Я преподнёс им великий дар, а взамен…

      Он махнул рукой, не желая заканчивать фразу.

      – Тебе не всё равно, что они скажут? – спросила Ангербода. – Почему?

      Локи покачал головой.

      – Ты обитаешь в пещере и знать не знаешь, каково это – жить с шайкой…

      – Я-то знаю, каково это. – Она протянула руку и накрыла его ладонь своей. – Чувствовать себя чужаком.

      – И чем же всё это кончилось? – с горечью сказал Локи, отдёргивая руку. – Ах да, тебя ведь пронзили копьями и сожгли. И не единожды. А теперь ты прячешься здесь, на краю света, в полном одиночестве. Знаешь, пусть лучше меня считают отвратительным, а мои поступки постыдными, чем быть таким, как ты: всеми покинутым и одиноким.

      – Так вот как они тебя назвали? Отвратительным и постыдным? – спросила Ангербода, игнорируя его колкость. Хотя её воспоминания о жизни Гулльвейг успели потускнеть, она помнила, как постоянно чувствовала себя посторонней. И, конечно, она испытала бурю чувств, когда бывшие друзья в одночасье обратились против, бросив её в костёр. Но отчётливее всего ей вспоминались не страх и не гнев, а ощущение, что её использовали.

      Колдунья подумала, что Локи, должно быть, испытывает то же самое, а подобного она не пожелала бы и злейшему врагу – и тем более мужчине, что заставлял её трижды сожжённое сердце назойливо трепетать. В её груди клокотала ярость от одной мысли о том, как он страдает.

      – Вроде того, – ответил Локи и пожал плечами. – Но я решил, что мне и правда всё равно.

      – Так ты не вернёшься туда?

      – Вернусь, конечно. Но отточу получше своё безразличие.

      – Глупец, – выпалила Ангербода, сжав руки в кулаки на коленях. – Вернёшься ты туда, и продолжится всё то же. Не представляю, чем я смогу ещё помочь, если ты вознамерился остаться в Асгарде. Всё в итоге закончится плохо. – Она умоляюще посмотрела на него. – Подобное будет повторяться снова и снова, Локи. Я говорю это лишь потому, что ты… ты мне небезразличен.

      Она хотела бы взять свои слова обратно – Локи всегда казался тем, кто замыкается в себе при первом же упоминании о чувствах, да и ей самой тоже не особенно нравилось обсуждать такие вопросы… но сказанное было правдой, поэтому женщина позволила словам повиснуть в воздухе между ними.

      Мужчина вдруг посмотрел на неё с подозрением.

      – Постой-ка. Так ты… ты не считаешь меня отвратительным? Не думаешь, что… то, что я сделал… то, что я вообще могу сделать, оно не?..

      Ангербода закатила глаза.

      – Если бы я так считала, неужели я бы всю зиму разгребала за тобой последствия, в прямом и переносном смысле?

      – Я… ну я имею в виду…

      – Похоже, ты потерял дар речи, о Хитроумный.

      Он сердито посмотрел на неё.

      – Но все остальные…

      Она приложила палец к его