Четвертый опыт Выбегаллы. Сергей Афанасьев

и. А эта книга дала мне столь необходимый толчок для реализации их на бумаге.

      Миры братьев Стругацких – для меня это не только знакомые имена героев, но и сама уникальная атмосфера. Эту-то атмосферу я старался добросовестно передать в своем произведении – иначе на мой взгляд это был бы не мир Стругацких. Но мне это не удалось. И тогда я пошел на крайние меры – взял несколько цитат из "Понедельника".

      Не судите строго.

      * * *

      Я был доволен, дней мне не хватало, и жизнь моя была полна смысла.

      (А. Привалов)

      Неожиданное предложение

      Этот обед ничем не отличался от предыдущих – Слава с Корнеевым увлеченно играли в шахматы, тщательно записывая все свои победы и поражения, Володя Почкин меланхолично курил, сидя на подоконнике, Роман Ойра-Ойра в дальнем углу разминался в магии, превращая табуретку в букет цветов и обратно, Эдик Амперян проникновенным голосом разговаривал по телефону с хорошенькой девушкой Майей, а художник нашей газеты Саня Дрозд учил всеобщего любимца попугая Фотончика говорить "каррамба!". Я же вместе с очаровательной практиканткой Стеллочкой занимал второй в этой комнате подоконник, вдвоем сочиняя новую острую статью для нашей стенгазеты. Короче говоря, кругом были приятные дружные люди, увлеченные интересным делом. Все были счастливы, веселы и жизнерадостны, и ничего не предвещало начала тех невероятных событий, которые в скором времени перевернут размеренную жизнь нашего института.

      В комнату осторожно заглянул Янус Полуэктович. Близоруко оглядев притихший зал, он задержал свой взгляд на нашей паре.

      – Э-э, Александр Иванович, – обратился он ко мне, сразу выдав в себе У-Януса. – Мы с вами вчера не разговаривали?

      – Нет, – привычно ответил я, на всякий случай слезая с подоконника.

      – Тогда, если вас не затруднит, как только вы освободитесь, зайдите ко мне, – виновато, словно извиняясь, сказал шеф и аккуратно прикрыл за собой дверь.

      – Хорошо, – успел кивнуть я, даже и не подозревая о дальнейшем.

      – Александр Иванович. У меня к вам будет небольшая просьба, – осторожно начал У-Янус, когда я вошел в кабинет директора.

      – Слушаю вас, – с готовностью отозвался я, приняв умный и внимательный вид, подобающий данной ситуации.

      – В настоящее время профессор Выбегалло запланировал новый эксперимент.

      Я на всякий случай кивнул.

      – Не сочтите за труд, проконтролируйте, пожалуйста, его ход. Я боюсь, как бы не было новых эксцессов.

      Я недоуменно поднял глаза.

      – Эксперимент, как мне кажется, обещает быть интересным. Не хотелось бы, чтобы он сорвался.

      – Хорошо, Янус Полуэктович. Вот только не совсем понятно, что я буду должен делать?

      – Если вас не затруднит, предложите свои услуги профессору. Он тщеславен и, как мне кажется, не откажет.

      – Ну и что тебе сказал наш директор? – спросил грубый Корнеев, поймав меня в коридоре.

      – Представляешь, он мне предложил принять участие в новом эксперименте Выбегалло, – удивленно проговорил я, еще не успев отойти от услышанного и совершенно, поэтому, не обижаясь на Витьку.

      – Ого?! – протянул Корнеев, засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок. – У-Янус зря говорить не будет – все-таки ему ведомо будущее… Интересно, что за всем этим скрывается? Кстати, ты не знаешь, что на этот раз задумал наш гениальный умник?

      Я пожал плечами.

      – Ну ладно, иди, ищи своего светилу.

      Я поднялся на шестой этаж и заглянул в лабораторию Выбегаллы, которого, впрочем, там не оказалось. Но зато в дальнем углу я заметил Эдика, о чем-то весело беседующего со Стеллочкой.

      – Молодые люди, – строгим тоном проговорил я. – Выбегалло не пробегалло?

      Стеллочка прыснула, а Эдик шутливо нахмурил брови, мол, мешаешь, старик.

      Я им весело улыбнулся и неторопливо пошел в бухгалтерию, справедливо решив, что если профессор в институте и не у себя в лаборатории, то значит только там.

      Так оно и оказалось, и я мысленно поздравил себя с победой логического мышления, основанного на знаниях некоторых слабостей данного индивидуума.

      Выбегалло, как обычно в тулупе и валенках, стоял у кассы и слюнявил пальцами только что полученные деньги.

      – Амвросий Амбруазович, извините, что отвлекаю, – вкрадчиво начал я. – Но я слышал, вы начали подготовку к новому грандиозному эксперименту?

      Выбегалло аккуратно спрятал деньги за пазуху и внимательно посмотрел на меня белесыми, ничего не выражающими глазами.

      – Не просто грандиозному, величайшему – мон шер, – сказал он.

      – А можно поинтересоваться, в чем будет его суть?

      – А вы не знаете?

      – Нет, – покачал я головой, как можно удрученнее.

      – Странно, странно, – с сомнением покачал головой Выбегалло. – Впрочем, ладно, отчего бы