Блондинка в Монпелье. Наталия Левитина

производственные проблемы – твоя круглосуточная головная боль. Их более чем достаточно. Вот и сейчас я вдруг поняла, что поступила ужасно неосмотрительно. Как я могла на целую неделю удрать в Монпелье?! О чём я думала! Я словно сбежала с поля боя, бросив на произвол судьбы беспомощных солдат и военную технику.

      Нельзя мне было уезжать.

      – Извини, – коротко бросила я дочери. – Надо позвонить.

      – Ну, мама! – возмутилась Натка. – Мы же договаривались! Ты обещала целую неделю не заниматься делами, а думать только обо мне.

      – О тебе я думаю всегда! Денно и нощно!

      Произнеся пафосную тираду, набрала номер главного бухгалтера и принялась диктовать план действий. Затем позвонила Татьяне. И снова – главному бухгалтеру. А дочь тем временем обиженно ковырялась в тарелке с салатом.

      – Мама, у меня для тебя сообщение, – заявила Натка спустя минут двадцать и выпрямилась на стуле.

      – Подожди минутку, – бросила я, прикрыв рукой трубку. – Уже заканчиваю.

      – Мама, я беременна.

      А-а-а-а-а!!!

      Не знаю, как мне удалось поймать айфон в двух миллиметрах от земли…

      Я судорожно сжала спасённый аппарат в ладони, внезапно ставшей влажной, и чуть слышно произнесла онемевшими губами:

      – Что ты сказала сейчас?

      – Ну, это самое.

      – Ты беременна, – повторила я, положила айфон на стол и прижала пальцы к вискам. – Ты беременна… Ты беременна…

      – Да, – криво улыбнулась Натка. – А что? Ты недовольна? Ребёнок – это счастье. Ты сама так всегда говорила… Разве нет?

      – Я говорила о своём ребёнке, а не о твоём! А я тебя родила, между прочим, в двадцать четыре. А не в шестнадцать!

      – Мне будет уже семнадцать. Вполне приемлемо.

      – Боже мой, боже мой, боже мой, – как заведённая бормотала я. – Ты беременна. Это произошло… Случилось…

      – Ты боялась услышать подобную новость гораздо раньше? – проницательно догадалась Натка.

      – Ещё бы! С тех пор, как в четырнадцать лет ты связалась с этой гориллой… Мишка! Вот гад! Убью! – воскликнула я.

      Компания за соседним столом удивлённо обернулась в нашу сторону. Но я не сдерживала эмоций:

      – Подлец и негодяй! А ведь я его предупреждала! Я столько раз его предупреждала!

      – Серьёзно? – удивилась дочь. – Ты вела с ним просветительские беседы об опасности ранней беременности?

      – Сейчас как дам больно, будешь у меня тут острить! – рявкнула я. – Сиди и помалкивай, чучело беременное! В воскресенье вернусь домой и сделаю фарш из твоего козла!

      – Мам, мам, да я же пошутила! – испугалась Натка. – Это была неудачная шутка! Правда!

      – Да кто ж тебе теперь поверит? Обратно в кусты? Призналась, теперь я всё знаю! Ну, Мишка, ну, скотина! Да я…

      Тут я задохнулась и прикусила язык. Как бы сильно я сейчас ни злилась, произносить при ребёнке все те слова, что рвались с губ, я не могла. Поэтому целых три минуты беззвучно давилась ругательствами. Так нельзя. Мат требует яростного извержения, иначе можно запросто спалить