Третья смена. Жанна Ди

м…». Ох! Мудрёное слово «бескомпромиссная» никак не удерживалось в Светкиной отчаянной головушке.

      Светка Воронина всегда за справедливость сражалась. И не важно – с кем или с чем. Маленький и чëрный всклокоченный воин чести – Ворона, упрямо сносящий тумаки и издёвки, оберегал ото зла всех слабых и обиженных.

      В драку Ворона влезала, закрыв глаза и сжав зубы. И только себя Ворона никогда не защищала.

      Дети были жестоки к ней. Они знали, что Ворона не наябедничает старшим, а будет молчать, потирая ушибленные места, и шмыгать носом, сглатывая предательские слёзы.

      Нынче Ворона попала в третий – старший отряд. В этом году ей исполнилось целых двенадцать лет. И из этих двенадцати лет мама отправляет её в один и тот же пионерлагерь на всё лето, на все три смены – пять лет подряд. Ужас и скукотища.

      Эта уже третья смена у Вороны. Августовская. Всего-то на выходные, пока шла пересменка в пионерлагере, она приезжала домой после второй смены, и вот, жёлтый, надоевший до коликов в животе, автобус – готов увезти её обратно в опостылевший лагерь.

      Мама одна «тянула» Светку. Она работала на трёх работах, недосыпая, недоедая и не позволяя себе и дочери «ничего лишнего».

      «Одноночка» – так обзывали за глаза дворовые кумушки-старушки таких женщин, что родили детей «для себя», без призрачной надежды когда-нибудь выйти замуж.

      Денег в маленькой, но дружной семье, всегда не хватало. Вот Вороне и приходилось донашивать вещи за детьми, а иногда, и за взрослыми, со всей их улицы.

      Конечно, ей хотелось иметь и новое нарядное платье, и босоножки с блестящей пряжечкой, и модную сумку.

      Но… что люди добрые за ненадобностью им подали, то и носила. Соседи, завидев на Вороне свои вещи, не стеснялись, указывали ей на это, ну и, конечно, на то, что она не очень бережно носит их подачки.

      Поэтому Ворона, пользуясь тем, что мама её сейчас не видит, нарядилась в «свою одежду». То есть, в ситцевое, застиранное до марлевой прозрачности платье, что было безбожно ей мало, и новые, не из комиссионки, красные резиновые сапоги, купленные мамой с премии на осень.

      Зычные голоса пионервожатых позвали всех детей прощаться с родителями и рассаживаться по автобусам. И Ворона, подхватив свой многострадальный чемодан, поплелась к желтобокому ПАЗику.

      ***

      Ничего хорошего Ворона не ожидала от этой третьей смены, в надоевшем ей до чесотки, пионерском лагере.

      Ну, чего не ожидала, того и не получила.

      В первый же день, как только все ребята разбежались по своим спальным корпусам да по палатам, и расселись на своих койках, она…

      Выперлась в коридор, побродить – побездельничать до обеда, и столкнулась нос к носу с та-а-аким парнем…

      Ну вот есть такие пацаны, которые круче всех. И внешне, и вообще. И вот у них в третьем отряде, не пойми как, оказался такой самый крутой парень на свете. Высокий, спортивный, не с «нашенской» бледно-зелёной кожей, а с коричнево-южным загаром. И звали этого чудесного принца из сказки так клёво. Ах! Сталеслав.

      Поговаривали, что отец у него – крутая шишка на местном медеплавильном заводе. Папа всё по заграницам у Сталика ездит, и даже сына туда пару раз возил. Круть!

      У Вороны, как всегда, все сложные названия и имена вывалились из головы. И остался только Сталик. Такой… невозможно красивый и супер-пупер модный.

      Ворона, сама того не замечая, начала ходить метрах в пяти или десяти позади Сталика, направляясь, будто бы, по тем же делам что и он. Серой тенью возлюбленного своего парила над дорожками пионерлагеря. И вляпалась…

      Самой красивой девочкой третьей смены, по всеобщему мнению и мальчишек и девчонок, стала Вика из второго отряда.

      Белокурая, голубоглазая, в белом зефире платья. Она парила нежно-светлым ангелом над здешними пыльными аллеями и тропинками, никак не желая опускаться на бренную землю.

      А на земле меж тем, уже топтались Сталик и влюблённая Ворона, маячившая тенью невдалеке.

      Сталик любовался светлым облаком волос Вики, подсвеченным полуденным солнышком, и не придумал ничего лучше, как вцепиться рукой в это белоснежное великолепие, и… обрушить его в серую грязь бытия.

      Так это всё привиделось замечтавшейся Вороне.

      А на самом деле – Сталик, не говоря ни слова, просто схватил Вику, проходившую мимо него, и со всей силы дёрнул вниз, в объятья пыльных лагерных дорожек.

      Красавица Вика лежала на земле и горько плакала, размазывая пыль по фарфорово-прозрачным щекам.

      А Сталик взирал на это с непонятным удовольствием. Так смотрят, наверное, вандалы, когда рушат божественно-прекрасные древние храмы.

      Бум. И Сталик полетел вверх ногами на землю. А Ворона потирает свой горемычный лоб. Ну не знала она, что у Сталика такой «прокачанный» твёрдый пресс, когда решила боднуть его головой в живот.

      Ха! Ворона быстра на расправу со всяким злом. Пусть