Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра. К. Ю. Резников

Смутой сравнивали и горбачевскую «перестройку» вкупе с последним, «ельцинским», десятилетием ХХ в. Действительно, во всех трех «смутах» есть много общего как в характере событий – ослаблении государства, смене власти, развале экономики, гражданской войне, территориальных потерях, обнищании народа, так и в психическом состоянии общества – вере в социальные утопии, легковерности и податливости на демагогию, последующем разочаровании и общественном хаосе – падении морали и росте преступности.

      Общие черты всех трех «смут» показывают, что Россия в начале XVII в. и дважды в ХХ в. вступала в системный кризис, затрагивающий все стороны жизни государства и общества, т. е. в политический, экономический, социальный и нравственный кризис. Но тут выступает принципиальная разница между Смутой XVII в. и «смутами» века ХХ. В первой Смуте российское государство и общество вышли из кризиса мало изменившимися – сменилась лишь династия. В 1917 и в 1991 гг. поменялось всё: государственное устройство, форма правления, состав элиты, характер собственности и общественные отношения. Поэтому о Смуте XVII в. можно говорить как о системном кризисе, с которым российское государство справилось, и вернулось на прежний путь развития, тогда как в смутах ХХ в. системные кризисы переросли в катастрофы: на развалинах старых появлялись новые государства.

      Исторические циклы кризисов. Изучение динамики народонаселения, экономического развития и политических событий позволило выявить циклы демографических, экономических, и политических подъемов и спадов. Наметился общий исторический подход, известный как структурно-демографическая концепция. В основе ее лежат неомальтузианские представления о связи кризисов в аграрных странах с перенаселением. Суть концепции сводится к следующему. Перенаселение приводит к нехватке продуктов, росту цен, падению оплаты труда и уровня жизни. Люди не могут больше платить налоги, что ведет к финансовому кризису. Внутри элиты обостряется борьба за дележ уменьшившихся доходов. Наступает системный кризис. Люди гибнут от неурожаев и эпидемий, элита занята междоусобными войнами, ослабевшее государство не способно себя защитить. В результате, часть населения вымирает. Начинается новый цикл. Нехватка рабочих рук приводит к удорожанию труда, повышению уровня жизни и росту населения. Когда потери восполняются, происходит новый кризис.

      Цикличность кризисов была обоснована на примерах средневековой Европы, Китая, стран Древнего Востока. Здесь же стали очевидны недостатки теории. Главным пробелом является отсутствие анализа психологии социальных групп, вовлеченных в кризис[6]. Между тем известно, что во время системных кризисов и катастроф в обществе нарастают явления аномии (от фр. anomie – отсутствие закона) или общественного хаоса. Рушится система ценностей, падает нравственность, растет преступность, религиозность сменяется суевериями. Народ легко превращается в толпу, бездумно идущую за случайным вожаком. В этот

6

Эти недостатки были устранены в исследованиях П. Б. Турчина (Turchin P. Historical dynamics: Why states rise and fall. Princeton, NJ: Princeton Univ. Press, 2003; Turchin P. War and peace and war: The life cycles of imperial nations. New York: Pi Press, 2006).