Сверхъестественное. С ветерком. Джон Пассарелла

ж… Утром я ехала на работу, все было как обычно, – начала она. – Ехать недолго, хоть я и живу на другом конце города. Иногда останавливаюсь выпить кофе на заправке. Мне больше нравится бистро «Бигелоу», но оно не совсем по дороге, да и ждать там дольше. В общем, говорю же, все было как всегда. Дорога мне прекрасно известна. И знаете, как бывает, если все время ездишь по одному и тому же маршруту? Ты чуть-чуть отключаешься, и мозг работает на автопилоте.

      Дин кивнул. Он не мог похвастаться, что регулярно ездит на работу, но провел за рулем достаточно времени и понимал, что Нэнси имеет в виду. Нечто подобное происходило и с ним, когда приходилось долго ехать по ровной открытой местности.

      Нэнси потянулась за пультом, чтобы поднять верхнюю часть кровати повыше, потом попыталась подвинуться и вскрикнула, неловко повернувшись. Она прикусила пальцы, пережидая вспышку боли.

      – Как вы? – спросил Сэм.

      – Не могу пошевелиться, – сказала Нэнси. – Даже дышать больно, но со мной все будет в порядке… потом. Кроме того, боль помогает сосредоточиться.

      – Правда?

      – Да… нет… Вообще-то, нет, – призналась она. – Зато я жива.

      – Итак, вы ехали на работу и глубоко задумались, – подсказал Дин.

      – Да, – встрепенулась Нэнси. – Я была как в тумане. Потом пустота… И вдруг оказалось, что я падаю, – Она нахмурилась и помотала головой. – Нет, не так.

      – В каком смысле? – спросил Сэм.

      – Я вспомнила… вспомнила, что случилось потом!

      Глава 7

      – Отлично, – оживился Сэм. – Что вы можете нам рассказать?

      – Я помню, что вдруг посмотрела вперед и осознала, что понятия не имею, где нахожусь. Все казалось незнакомым. Я убрала ногу с педали газа и попыталась сообразить, где я, найти какой-нибудь ориентир… – Нэнси сосредоточенно вспоминала. – Но вообще-то мне было не очень интересно, и как будто все равно. А потом…

      – Что? – спросил Сэм. – Что потом случилось?

      – Я… Я свернула на обочину, остановилась и вышла из машины…

      – Зачем?

      Нэнси помотала головой.

      – Понятия не имею.

      – Где вы находились?

      – На полпути вверх на эстакаду, – отстраненно проговорила она, будто заново переживала случившееся. – Джефферсон-авеню. Должно быть, где-то между Второй и Четвертой.

      – Что случилось после того, как вы вышли из машины?

      – Я поднялась на эстакаду, – сказала она, будто с трудом верила сказанному. – Там есть защитная сетка, ее верхняя часть наклонена внутрь. Иногда люди цепляют к ней флаги или политические плакаты. Их видно, когда проезжаешь внизу. И нет чтобы один, всегда сразу много. Ужасно раздражает.

      Кто-то постучал по дверному косяку.

      Дин вздрогнул, оглянулся и увидел медсестру Бет. На ее лице читался вопрос: «У вас все в порядке?»

      – Все хорошо, – сказал Сэм. – С ней тоже.

      – Ноги чешутся, – Нэнси вынырнула из воспоминаний. – И рука. Гипс сводит меня с ума.

      – Я посмотрю, что можно сделать, – сказала медсестра успокаивающим тоном и вышла.

      Нэнси