Когда запоют мертвецы. Уна Харт

вздрогнул и часто заморгал, прогоняя выступившие слезы.

      – Бывают происшествия, мимо которых невозможно проехать, – задумчиво сказал он. – Мы ведь теперь священники, разве не должны мы знать, чем живет наша паства? Разве не должны помогать людям в самый темный час?

      – И чем живет твоя паства, мой друг?

      – Впереди на дороге лежит разорванный человек.

* * *

      Магнус оказался прав. Эйрика это не удивило – за те годы, что они учились вместе, Магнус ни разу не ошибался. Пусть ему не подчинялись драуги, но тайны и события будущего открывались куда охотнее, чем остальным. Эйрику часто хотелось спросить, видит ли он проходы в жилища аульвов так же легко, как двери в человеческие дома, но все как-то было недосуг, да и к слову не приходилось.

      О нужном месте их оповестили вороны, кружившие над одной точкой. Молодые люди заметили птиц еще до того, как разглядели на дороге двух мужчин. При виде их Эйрик и Магнус послали коней быстрым галопом, едва не спугнув незнакомцев своим внезапным появлением.

      Третий человек – точнее, верхняя его половина – лежал на земле. Тело еще только начало разлагаться, но на спине сквозь разорванную рубаху проглядывали бурые трупные пятна, а на месте разрыва, где было выкорчевано мясо, уже копошились белые мушиные личинки. Покойный явно был крепким мужчиной, но ничего больше о его внешности сказать было нельзя. Нападавший – не могло быть никаких сомнений в том, что на несчастного напали, – страшно изуродовал лицо своей жертвы: оторвал уши, выдернул несколько крупных клоков волос и раздробил нижнюю челюсть. Дорожки подсохшей крови вели от трупа в противоположные стороны. Эйрик и Магнус спешились и, не сговариваясь, разошлись, чтобы заглянуть в придорожные кусты. Обнаруженные там ноги (левая – справа, правая – слева) совсем их не удивили.

      – Отвратительное зрелище, – сказал Магнус, доставая платок и вытирая пальцы, хотя не притронулся ни к чему, что могло бы их испачкать.

      – Согласен, мой друг. Доброго дня, господа, – обратился Эйрик к мужчинам, стоявшим у трупа. – Мое имя – Эйрик Магнуссон, я из Арнарбайли. А это – Магнус Халльдорсон из Рейкьянеса. Мы священники. Проезжали мимо и приметили вас. Можем ли мы чем-то помочь?

      Услышав об их сане, мужчины вздохнули с облегчением. Один из них, тот, что постарше, представился Оулавом, второй оказался его сыном, Натаном. Они были работниками у бонда по имени Корт Сигурдссон. Он-то и лежал теперь перед ними, разорванный на части, словно на него прямо на суше напала касатка, но по какой-то причине отказалась от трапезы.

      – Я знал Корта, он часто к нам приезжал, – неожиданно сказал Магнус. – Вы ведь из Хабнира, верно?

      – Да, господин, – кивнул Оулав. Он выглядел получше своего сына, чей желудок оказался не готов к таким испытаниям. Натан старался не смотреть на покойника. – Теперь и я вас узнал. Как поживает ваш отец?

      – Смею надеяться, лучше, чем Корт.

      Эйрик присел на корточки перед телом и прочитал короткую молитву. Несчастного