Настоящее прошлое. Крушение империи. Роман Злотников

сверлил меня взглядом, а потом как-то резко успокоился и, пробурчав: «Ну как знаешь…» – махнул рукой в сторону старта.

      А еще я записался в группу французского языка. До сего момента профильными у меня были английский и немецкий, но раз уж мне предстояло ехать в Париж… Кстати, в рамках языковой тренировки я снова перевел свою любимую песню «Вспомните, ребята!», но уже на французский язык. Наша преподавательница французского, правя мой перевод, изрядно ржала, но потом даже вызвалась поработать со мной над произношением. Потому что у меня был, как она сказала, просто ужаснейший акцент.

      Взаимоотношения с группой после той встречи с «рыжим» в ресторане также кардинально поменялись. Нет, я не изображал из себя никакого «тайного агента», наоборот, все отрицал, говорил, что даже не упоминал ни о каком «задании», что «рыжему» и остальным все послышалось, демонстративно смеялся над «дурацкой конспирологией», умудрившись запустить это словосочетание в широкий обиход. Короче – делал все, чтобы мне точно не поверили… Ну мне и не поверили. И в этом мне, кстати, очень помогли две наши одногруппницы, которые были с «рыжим» в тот вечер. Ведь недаром говорится, что женщины на самом деле вполне могут хранить секреты, просто надо помнить, что это – тяжелая работа и потому справиться с ней они могут только все вместе… Кем уж там меня теперь считали в группе – я не в курсе, но, слава богу, провокации со стороны одногруппниц и девчонок из соседних групп вследствие этого почти сошли на нет. Так что после того происшествия мне стало чуточку полегче. Да и благодаря росту тренировочной нагрузки (а она возросла заметно, потому что теперь дистанция в двадцать километров за день стала для меня стандартной) я стал уставать куда больше. То есть у меня появились, так сказать, мои личные колокольня и дровокольня. Ну как в пока еще не снятой здесь милой итальянской комедии «Укрощение строптивого». Слава богу, что где-то с восьмого класса мне начало хватать, чтобы высыпаться, часов пять, максимум шесть сна. Уж не знаю почему. Возможно, из-за энергии. Теперь я ощущал ее почти постоянно. Хотя в спокойном состоянии едва-едва. А вот при нагрузках она начинала ощущаться куда явственнее… Так что времени на все хватало. Поэтому до момента приезда Аленки на весенние каникулы я дожил вполне себе спокойно.

      Неделя вместе с любимой, как обычно, пролетела быстро. Мы съездили в Выборг, умудрившись заодно попрактиковаться в языке, поскольку в одном из выборгских баров «законтачили» с парой не совсем трезвых финнов. Ну да, они опять «клюнули» на мою Аленку, изрядно возбудив основной контингент пасущихся в этом же баре «интердевочек», то есть валютных путан. К моему удивлению, оказалось, что в Выборге их едва ли не больше, чем в Питере. Ну, если судить по паре-тройке тех баров, которые мы посетили… Однако, узнав, что дама с кавалером и точно не «из этих», финны резко сбавили напор и стали вести себя прилично. После чего мы очень мило прообщались весь вечер… Причем после того, как мы, увидев, что финны через какое-то время решили-таки подцепить себе дам, стали прощаться,