Ты для меня. Olga Greenwell

ы от неё был толк в постели. Ну, по крайней мере, для меня это важно.

      Я краем глаза поглядел на свою спутницу, сравнивая ее с этой красоткой там внизу, в VIP-зале. Ну нет, она даже ни в какое сравнение не идёт. Не только по внешности. Ну а про прикид я и не говорю. У той, внизу, какая-то особая стать. Порода. Интересно откуда? Вроде всех царей перебили ещё во время революции.

      Лорка что-то спросила, потом дёрнула меня. Черт, я и в самом деле запал на эту незнакомку.

      – Котик, ну ты чего? В облаках витаешь, что ли?

      Ненавижу, когда меня называют всякими прозвищами. Кстати, а почему бы мне не спросить у своей подружки, что это за принцесса там внизу.

      – Лор, а что это за кипиш? – кивнул на VIP-ложу.

      Она прищурилась, вглядываясь. Вот тоже – вся в имплантатах, а линзы или хотя бы элементарные очки надеть не может.

      – Ого, так это же сама Журавлиха! Охренееееть!

      Я ждал, когда она наконец-то справится со своими эмоциями.

      – Ну?

      – Какая! Ну слушай!

      – Да слушаю я, слушаю.

      – Эвелина Журавлева. Ее отец то ли с золотом связан, то ли с брюликами.

      – Не, ну ладно, а она-то кто?

      – Ты че, Кит, ей не надо кем-то быть. Велька сама по себе. Папина и мамина дочка.

      – Странно, никогда не слышал о ней.

      Лорка пожала плечами, хмыкнула.

      – Она только вернулась из Парижа. У них там дом. И не только там.

      Интересно, откуда бабы все знают друг о друге? Из каких-то модных журналов, что ли? Может, мне тоже почитать что-нибудь подобное? Хорошо, что у меня на это нет времени.

      Лорка продолжала трещать. Она уже забыла про Эвелину и начала перечислять каких-то других мажорок. Я тем временем, притворившись, что внимательно слушаю, продолжал разглядывать эту Эвелину. Ну и имечко же ей дали! Почему не просто там Таня, Оля, ну на худой конец Лена. Нет, сволочи богатые, знали, что дочка будет купаться в роскоши. Назвали Эвелиной.

      Я до сих пор не могу понять, что в ней было особенного. У меня десятки таких, как она. Просто запал я на неё и все.

* * *

      Приехав домой, я не стал включать свет и сразу прошёл на кухню. Поставил чайник. Я люблю пить чай перед сном. Почему-то мне это помогает засыпать. Привычка с самого детства. Пока вода закипала, я сидел у окна, уставившись в коричневое зимнее небо. Неба я правда и не замечал, потому что перед глазами стояло лицо Эвелины Журавлевой.

      Блестящие чёрные волосы, огромные синие глаза с тёмными ресницами. Полные сочные губы. Одна мысль том, что она может делать этими губками, судорогой сводила мои чресла. И эта её точеная фигурка! Даже не сравнить с фигурой куклы Барби.

      Давно, когда я ещё только окончил юрфак и работал помощником адвоката, у меня в голове носились разные идеи. Ещё не знал, что конкретно буду делать. Мой дед и отец были потомственными юристами. Дед был очень знаменит.

      Помню, в детстве часто просил его рассказать про всякие громкие дела. Мне это было жуть как интересно. Дед знавал много именитых людей и, соответственно, всю их подноготную тоже. Все, что пишут о них в газетах и журналах, это только маленький кончик свиного хвостика. Да и вообще туфта. Рассказы профессора Светлова я впитывал как губка. Дед был адвокатом по гражданским делам. Соответственно через него проходили все скандалы по делению имущества, завещаниям, разводам и тому подобное. Мой отец пошёл по стопам деда, приобрёл известность, но лет пятнадцать назад свалил на дикий запад и так до сих пор продолжает там жить и работать. У него своя адвокатская контора. Раз в два-три года навещаю отца на его новой родине в городе Калгари, на западе Канады.

      Я же, наслушавшись рассказов про лихие девяностые, решил стать адвокатом по криминальному праву. Положа руку на сердце, не знаю правильно ли поступил в своё время. Все-таки, проживая в нашей стране, учитывая менталитет и уровень коррупции, очень сложно оставаться честным человеком и при этом заработать приличные деньги.

      Я выкручивался как мог, и пока у меня это получалось. Вывел свою формулу и метод. Благодаря моей наследственности и связям предков, в клиентах у меня недостатка не было, и я старался по мере возможности отказывать в заведомо гнилых делах. Ну как можно защищать человека, заранее зная, что он подонок? Конечно, все равно приходилось это делать, так как вся элита настолько прогнила, что я запросто мог остаться без работы. Иногда я жалел, что не стал доктором-гинекологом, как мой закадычный дружбан Архип. Кстати, очень выгодно иметь такого друга. Всех своих девиц я посылаю к нему. Провериться, подлечиться. На моей памяти была даже пара абортов.

      Вздрогнув от пронзительного свиста, доносящегося из кухни, я бросился туда. Всегда, когда этот старый чайник издаёт такие звуки, кажется, что вот-вот у меня случится инфаркт, и в который раз обещаю себе приобрести нормальный, электрический. Проблема одна – этот старый со свистком принадлежал деду, и мне жалко с ним расстаться. Я сыпанул заварку и бросил сверху засушенные смородиновые листья. Глянул на часы. Черт, уже за полночь. Пить чай и спать. Позвоню своей