Вперед, Команданте!. Влад Савин

под ними. Манера служителей Церкви выражаться витиевато и намеками иногда работает против них. Вот если бы он прямо спросил, имею ли я отношение к тому, что не указано в нашей грузовой декларации, и перечислил бы – пятьдесят пулеметов МГ-42, четыре сотни маузеровских винтовок и еще кое-что, – а я бы ответил, что не знаю, это был бы грех перед Богом.

      – А кому мы везем это оружие?

      – А вот об этом, Команданте, тебе пока лучше не знать. Одно тебе обещаю – что уж точно не силам тьмы. Знать бы только, кто в том месте является силами света!

      Коста-Рика – по-испански, «богатый берег». Рай на земле – лето круглый год, где лишь сухой сезон (с декабря по май) сменяется сезоном дождей (другие полгода). Вечнозеленые леса, напоминающие Эдем – где не было опасных зверей. Плодородная земля, дающая два-три урожая в год, – но хорошие участки лежат вразброс, на вулканических плато вдали от берега, а не одним большим куском. Потому здесь никогда не было латифундий, как не было и нищеты – коренное население до прихода испанцев было очень малочисленным, а ехали сюда из метрополии не столько благородные доны, искатели приключений, как простые крестьяне за лучшей долей. Также и негров сюда особенно не завозили. Вот и сложилось, что народ здесь как «малая Испания», даже метисов мало, а индейцев почти нет. Зато сильны традиции демократии: много мелких самостоятельных хозяев (причем европейцев по культуре), но нет сверхбогачей.

      – Земля свободы, – сказал Рохо, – с тех пор, как шесть лет назад Хосе Фигерес сверг диктатора и милитариста Теодоро Пикаро. И распустил армию, оставил лишь полицию для охраны порядка, поскольку «мы никому не угрожаем и не собираемся ни с кем воевать».

      – Пикаро был ставленником Кальдерона, вождя Национальной республиканской партии, – заметил дон Педро, – которая представляла собой странный союз католиков и коммунистов, была правящей с 1940-го по 1948-й. А сверг ее Фигерес, глава Социал-демократической партии, кофейный плантатор, но также истовый приверженец демократии и либеральных свобод, «собственность, семья, церковь, порядок». Смешно, но Кальдерон и Пикаро, считая себя «левыми» и антифашистами, – опирались на помощь Сомосы, которого Фигерес во всеуслышание сравнивал с Гитлером. Дон Анастасио в ответ обижался, бряцал оружием – а когда Фигерес победил, то едва не дошло до никарагуанского вторжения, да и сейчас отношения с этим соседом весьма прохладные, включая периодические закрытия границы и таможенные войны. Впрочем, Фигерес к прочим соседям-диктаторам относится нисколько не лучше, с охотой привечая у себя всех борцов за свободу и несостоявшихся «кандидатов на престол». Уже собрал их столько, что верно замечено, ему и армия не нужна – когда есть Карибский легион, в котором кого только нет: профессиональные революционеры, искатели приключений, политические изгнанники, авантюристы и просто наемники – никарагуанцы, доминиканцы, кубинцы, гватемальцы и даже испанские республиканцы, бежавшие из страны после победы Франко, равно как и бывшие граждане стран Еврорейха, «не принявшие коммунистический режим