Кровь и мёд. Шелби Махёрин

Рид, я знаю, что колдовство тебе до сих пор не по вкусу, но мадам Лабелль придется снова тебя замаскировать. Можно еще попросить…

      Я осеклась, услышав смех Коко. Она выжидательно посмотрела на Рида.

      – Жду не дождусь, когда это услышу.

      Выглянув из-за локтя Рида, я спросила:

      – Что услышишь?

      Она кивнула ему.

      – Ну, давай, скажи ей.

      Рид оглянулся на меня. Я натянула через голову алую рубашку и нацепила кожаные штаны, затем присела зашнуровать сапоги. После долгого молчания Рид наконец пробормотал:

      – Лу, я не могу.

      Нахмурившись, я встала.

      – Что не можешь?

      Он медленно покачал головой, краснея от шеи к щекам. Затем стиснул зубы и вздернул подбородок.

      – Я не могу даже близко к ней подходить. К магии. И не стану.

      Я уставилась на него, и в один миг все встало на свои места. Его отстраненность, вероломство, беспокойство – все стало ясно.

      «Лу меняется, когда использует колдовство. Поддается чувствам, забывает о здравом смысле… Она ведет себя как шальная».

      «В какой-то миг она выглядела… почти в точности как…»

      Как ее мать. Договаривать было и незачем.

      «Магия противоестественна», – так он сказал.

      Противоестественна.

      Горький привкус усилился, мне стало трудно дышать, и я наконец поняла, что это было за чувство. Стыд.

      – Надо же, как удобно.

      Краем глаза я увидела, как Коко утягивает Бо за локоть прочь. Он не возражал. Когда они исчезли из виду, Рид обернулся ко мне и наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза.

      – Я знаю, о чем ты думаешь. Это не так.

      – Выходит, люди все-таки не меняются, правда?

      – Лу…

      – Что, скоро опять станешь называть меня «оно»? Я тебя винить не стану.

      Я оскалилась и подалась вперед, так близко, что могла бы его укусить. Никогда за все восемнадцать лет своей жизни я никому не позволяла породить во мне чувств, которые испытывала сейчас. К глазам подступили слезы, к горлу – тошнота, и я ненавидела себя за то, что это допустила.

      – Я ведь противоестественная, в конце концов. Шальная.

      Рид тихо чертыхнулся и закрыл глаза.

      – Ты подслушивала.

      – Ясное дело, подслушивала. Как ты вообще смеешь меня оскорблять, пытаясь оправдать свои собственные извращенные взгляды…

      – Стой. Остановись. – Он распахнул глаза, потянулся ко мне и схватил за локти – но схватил мягко, бережно. – Я тебе говорил – мне неважно, что ты ведьма. И говорил всерьез.

      – Чушь собачья.

      Я отскочила назад, увидела, как безвольно опали руки Рида, и тут же ощутила укол горького сожаления. В следующий миг я обхватила его за пояс и зарылась лицом ему в грудь. Сжав Рида крепко-крепко, я приглушенным, надорванным голосом проговорила:

      – Ты ведь не дал мне ни единого шанса.

      Он обнял меня еще крепче и укрыл своим телом, будто хотел защитить от всего мира.

      – Дело в магии, а не в тебе.

      – Магия –