Три капитана. Иван Житомирский

выезжала, когда они проезжали мимо. Они остановились и мигнули фарами, чтобы я выезжала. Я поехала, а они тут же встали передо мной. Я еле успела затормозить.

      – Они, скорее всего, хотели подставить вам борт. А когда это не удалось, и увидели вас, то скорректировали… м-м-м… свои намерения.

      – А почему мы не обратились в милицию? И как вы как-то задом выпрыгнули из машины? Прямо как в вестерне!

      – Отвечаю по порядку. В милиции, вполне вероятно, виноватыми оказались бы мы. Сделать они ничего не успели, так что ваше слово против их. Да они и живут тут, кто знает, какие у них отношения с местной милицией. А выпрыгнул… Это автомат – если бы я встал сзади их, что ближе, я бы обходил свою дверцу, да и урода не снял бы одним ударом. Вот я его и объехал. Далее. Если бы я выходил нормально, то считайте движения – вышел, полшага назад, чтобы освободить место, разворот. А так – вылетел, разворачиваясь. Результат налицо. Точнее, на всех трёх лицах, то есть мордах. Словом, блеснула шашка. Раз – и два! И покатилась голова[7].

      Она несмело улыбнулась:

      – Вот уж не думала в этой обстановке услышать цитату из Лермонтова. Он один из моих любимых поэтов.

      – Из моих тоже. Наряду с другим поручиком. – Он с выжидающей улыбкой посмотрел на неё.

      – Думаю, что вы имеете в виду Гумилёва. Я его тоже сильно люблю. Очень мужские стихи. По-моему, очень вам подходит:

      Но когда вокруг свищут пули,

      Когда волны ломают борта,

      Я учу их, как не бояться,

      Не бояться и делать что надо[8].

      – Более, чем польщён! – Улыбка. – Слушайте, как здорово, что вы это знаете и помните наизусть! Могу только повторить ваши слова об обстановке и стихах.

      – Представляете, я в дипломной работе (впереди последний курс, историк) спорю с его сыном, Львом Николаевичем[9]!

      Отнюдь не умаляя того, что он сделал. Просто я увлечена русским севером…

      Они помолчали, чувствуя, что вдруг становятся не совсем чужими друг другу.

      – Я сначала подумала, что вы военный, а потом увидела эту наклейку про охранное предприятие.

      – Армия – моё прошлое. – И с неожиданной для себя откровенностью добавил. – А в душе и настоящее. Навсегда.

      – И дедушка военный. Он генерал, в отставке, конечно. А мама профессор, хирург, заведует кафедрой.

      – Ну, понятно. – Сергею вдруг почему-то сделалось грустно. И он не без иронии хмыкнул: – Ещё бы, дочь генерала.

      – Как вам не стыдно! – Вспыхнула она. – Мама не дедушкина дочь, она из вологодских колхозниц. Дедушка – отец моего папы. Папа тоже был военный и погиб до моего рождения. И меня назвали в его честь – Александрой.

      – Мне действительно стыдно. – По его тону она поняла, что он говорит искренне. – Простите. И, кстати, об именах. Меня зовут Сергеем. Вы в каком районе живёте?

      – На Васильевском, на Первой линии.

      – Как поступим? Варианты – я отвожу вас на вашей, потом возвращаюсь за своей. Или пробую высвистать кого-то из водителей.

      – Выбираем третий – я еду сама. – Она улыбнулась. –