Вьетнамский иммельман. Алексей Владимирович Гребиняк

те, наброшенном поверх кителя.

      – Ну, входи, раз прибыл, – усмехнулся он.

      – Как себя чувствуешь?

      – Нормально, – пожал плечами Володя, кладя на стол свою тоненькую медицинскую карточку.

      – Это здорово. Присаживайся. Жару как переносишь?

      – Нормально.

      – В сон клонит?

      – Ну да… если душно.

      – Это нормально, – сказал полковник, что-то записывая в карточке.

      – Как там, наверху, красиво?

      – Красиво, – кивнул Володя.

      – Нравится летать?

      – Еще бы… – лейтенант слегка насторожился. А ну как нашли что-то и отстранят теперь от полетов?

      – Ну, тогда летай на здоровье, – улыбнувшись, полковник протянул Володе карточку. – Здоров, как бык. Успехов! Скажи там, чтобы следующий заходил.

      – Спасибо, товарищ полковник, – мысленно переведя дух, старлей вышел в коридор, где сидели еще четверо летчиков, травивших от нечего делать анекдоты.

      – Ну, что там? – опередил остальных Миша Кравцов.

      – Годен, – усмехнулся Володя. – Следующий!

      Кивнув, Миша исчез в кабинете.

      – Так вот, рыбка и говорит старику… – продолжал кто-то из лейтенантов рассказывать анекдот.

      – Я на улицу, – сказал Володя, прикинув, что до окончания медосмотра остается еще минут пятнадцать. – Свежим воздухом подышу… – Ага, – нетерпеливо кивнули остальные, – приближалась развязка анекдота.

      Володя вышел на крыльцо госпиталя и, прислонившись к стене, задумался, глядя куда-то вдаль. Было холодно, но ясно – стоял один из тех погожих мартовских дней, когда морозец еще пытается удержать на земле снежное покрывало, а солнце уже светит по-летнему ярко, и в середине дня даже становится чуть теплее. Легкий ветерок лениво покачивал голые ветки деревьев, медленно ползли по небосводу облака – и столь же неспешно текли мысли Володи.

      И было над чем подумать старшему лейтенанту… Жизнь вроде складывалась неплохо – с отличием закончил летное училище, остался служить инструктором в нем же, и вот уже три года учил летать курсантов. И не только учил – приходилось и в учениях участвовать, и в воздушных парадах… Работы было вдоволь, – а вот на личном фронте пока стояло глухое затишье. Женским вниманием старлей обижен не был, да и девчонок в близлежащем городе хватало, – но как-то все не встречалась ему та единственная, ради которой он был бы готов на все.

      Но вот месяц назад лед вроде бы тронулся. На танцах Володя познакомился с очаровательной девушкой Лилей – и влюбился с первого взгляда. Не то чтобы денно и нощно сох, – Володя вообще был довольно сдержанным, – но все-таки что-то такое с тех пор в нем изменилось. Ему хотелось почаще видеться с ней, разговаривать, гулять, танцевать, говорить ей что-нибудь хорошее… да просто чувствовать, что вот она, рядом! Лиле же нравилось играть с поклонниками, то подпуская их поближе, то, напротив, отвергая, и лейтенант не был исключением. Его эта неопределенность начинала раздражать. Девушка, однако, упорно уходила от серьезного разговора, и у Володи последние дни все из рук валилось. Он даже как-то наорал на курсанта за пустяковую ошибку, чего с ним раньше никогда не бывало. И еще лейтенант поймал себя на мысли, что ему осточертело училище и курсанты.

      – Уехать бы куда-нибудь… – подумал он как-то с тоской. И тут же вспомнил, что до отпуска еще жить и жить.

      Весьма кстати подвернулся начальник училища, который предложил своим инструкторам-старлеям поехать в командировку куда-то на юг. Все, не раздумывая, согласились, хотя генерал и темнил, умалчивая о подробностях.

      – Сначала медкомиссия, – сказал, как отрезал. – Пройдете – узнаете.

      Пришлось идти к врачам. Как и ожидалось, те всех пятерых признали годными к работе в тропическом климате, а заодно пообещали сделать кучу прививок. И прожужжали все уши напоминаниями – мыть руки перед едой, фрукты и овощи грязными не есть, воду пить только кипяченую, не иметь дела с проститутками…

      – А то будет как с тем бойцом на Кубе… – загадочно изрек глава комиссии, листая медицинскую карточку очередного пилота.

      – А что с ним? – спросил кто-то.

      – Спутался в увольнении с одной гуленой… х-хозяйство распухло и ходить мешало.

      – Вылечили хоть? – осторожно полюбопытствовал кто-то.

      – Мы все лечим… – пробасил врач. – Только без детей останетесь…

      – Да какие там девушки на аэродроме… – вздохнул Вася, когда их наконец отпустили. Остальные промолчали.

      …Володя взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, командировка – это хорошо, это шанс мир посмотреть, заработать звездочки на погоны и, – чем черт не шутит! – может, и орден, как его отец за корейскую войну. С другой стороны, Лиля может и не дождаться его…

      Тяжелые лейтенантские раздумья прервал скрип двери. Володя обернулся – это оказался Миша. Он походил на Володю, и потому их иногда путали, особенно издалека и со спины: оба были светловолосыми, прическу носили