Я – грозный любовник. История Сида и Алисы. Эрмес Леал

на уроках физкультуры. Она в моих дружков влюблялась, а в меня нет, потому что я в футбол плохо играл.

      – Она мне другое говорила. Совсем наоборот. Она сказала, что ты за ней бегал и теперь еще бегаешь.

      – Ни за кем я не бегаю. Дурак я, что ли? Видишь – мы с тобой говорим, а я тебя пальцем не тронул и не пытался поцеловать.

      – И не тронешь. Тем более не поцелуешь.

      Алиса отказала мне с улыбкой. Она была холодной и горячей одновременно. Неужели все целочки такие? Она мне понравилась. Чего хорошего в доступной женщине? Я поцеловал ее в щечку, почти в губы, и ощутил легкий вкус ее слюны. Как приятно! Еще несколько минут – и она стала бы моей. Но время мое вышло, да и день был не из легких…

      И тут я передумал. Мне охота трахнуть настоящую бабу, а у этой молоко на губах не обсохло! Такие, как я, на дороге не валяются! Людям я нравлюсь. Друзей у меня много, девок тоже хоть отбавляй. Так что встречу сегодня еще не одну…

      4

      Когда посетителей не было, я оказывался полным хозяином в пункте проката. Жизнь моя сливалась с безумными фильмами, я полностью зависел от пленки, от коробки. Я прятался, чтобы никто меня не нашел. Поставив кассету, на несколько часов я становился загипнотизированным, полностью погруженным и в чужую, вымышленную, и в свою собственную жизнь. Фильм «Двери» почти стерся от нещадной эксплуатации. Я настолько вжился в виртуальную реальность, что уже недоставало сил отделаться от нее. Иногда хочется там и остаться – как, например, сегодня, после того как я посмотрел фильм Китаро. И плевать мне на все. Только бы никого не принесла нелегкая.

      Я лежал на спине, пристроив голову там, где не так грязно. Пахнет чистым бензином. Если я задерживаюсь тут надолго, то к концу дня начинает болеть голова. По мне уже лучше дышать угольной пылью наверху.

      Словно страус в дождливый день, я смутно ощущал какое-то беспокойство. Стал раздумывать о самом себе. Это было ужасно.

      Ну что ж – на ошибках учатся.

      Жоржи вошел в пункт проката и испугался, увидев меня. Я испугался еще больше. Увидав меня в таком положении, он стал принюхиваться – не накурился ли я травки. Он один умел определять наркоту по запаху среди этой вонищи. Кабы чего учуял – хреновато бы мне пришлось

      Если что – запрусь в туалете.

      – Ну, ты даешь! Растянулся на полу, точно собака. А кассеты кто расставлять будет? – произнес этот подонок, глядя мне прямо в лицо и все еще принюхиваясь. Меня так и подмывало ответить: сукин ты сын! Да где уж мне…

      Я ответил:

      – Сейчас расставлю. Только воздухом подышу.

      – Воздух везде одинаковый – что внизу, что наверху.

      – Нет, я прочел в журнале, или в газете, или в кино видел – не помню, что если человек дышит лежа, то не отравится. Так делают при пожаре. А тут то же самое.

      – Врешь ты все.

      – Смотри, прилавок какой грязный, коробки все черные от пыли, хоть с мылом мой. Это масло горелое с проспекта Виа-Маржинал. Сегодня протру – завтра все так же запачкается. Вот я и стараюсь не дышать загрязненным воздухом, от которого кассеты чернеют. Вот в чем все дело, – попытался объяснить я.

      Жоржи