Сон и Пепел. Алекс Анжело

а не знать наверняка.

      – Можешь отдать часть своей печали мне. – Див вдруг протянул ко мне раскрытую ладонь, серебряные наручи сверкнули в свете ламп. – Я позволю к себе прикоснуться. Используй эту возможность. Ну же, Сара. Я не разозлюсь, даже если ты снова заставишь меня плакать.

      В голове всколыхнулось воспоминание – нечеткое, но все же яркое.

      Снова… Да, я уже влияла на него.

      Перед глазами предстало лицо Морана и слезы, стекающие по его щекам к подбородку, чтобы потом сорваться вниз. Тоска и скорбь. Моя собственная печаль стала реальней, перейдя к нему. Я пожалела о том, что сотворила тогда, – мой дар нельзя так использовать. Нельзя играть чужими эмоциями.

      Все присутствующие в тот момент таращились на нас, а я просто сбежала. Не могла вынести рядом с дивом ни секунды.

      Теперь же я долго смотрела на него и на его руку. В этот раз, если бы я даже желала поделиться своими чувствами, то не смогла бы.

      – Убери. Ты ведь понял, что я не могу.

      – Догадался, – признал див. – Просто решил узнать наверняка.

      – Годы тебя не изменили, Моран. – Мой взгляд вновь опустился на Туманный, пальцы прикоснулись к лезвию. – Почему тебе приписывают мое убийство?

      – Убийство? Они ошибаются, – непоколебимо произнес он. – Ты меня спасла.

      Я вновь замерла.

      – От чего?

      – От самого себя.

      Люций так часто подшучивал надо мной в прошлом, что я сейчас не восприняла его слова всерьез. Он уже говорил нечто подобное, и не раз.

      – То, как ты уходишь от ответов, впечатляет, – заметила я и сразу же продолжила: – Скажи, что ты будешь делать, когда за мной явится брат? Ты не сможешь удерживать меня здесь вечно.

      Моран некоторое время молчал, потом поднялся с моей кровати. От яблока, что он держал, не осталось и следа. Его рука исчезла в кармане, и через секунду он вытащил флакон из голубого граненого стекла и перекинул мне.

      – Опиум, – пояснил он, когда вещица оказалась в моих руках. – Рассчитай перед сном правильную дозу – все же пока ты в теле обычного человека.

      Внутри проглядывались крупицы мелкого порошка.

      Я сжала в ладони бутылек, чувствуя пальцами прохладу стекла.

      – Хорошо. Постараюсь.

      Опиум позволял добиться более глубокого сна, сорваться в мир грез. У людей такое путешествие происходило бесконтрольно, но даэвы способны им управлять. Моран желал, чтобы я сама докопалась до своих воспоминаний.

      – В моей памяти слишком много темных пятен. Что именно я должна увидеть?

      Люций замер на пороге.

      – Ответ «все» подойдет?

      – Значит, тебе нечего скрывать?

      – Конечно, есть. Все же столько лет прошло. Очень многое тебе не понравится, поэтому я пока предпочту промолчать, – беспечно заявил он.

      – Но ты даешь мне опиум, уверенный, что то, что я вспомню, пойдет тебе на пользу.

      Люций улыбнулся, его рука неспешно легла на дверную ручку.

      – Скоро тебе принесут ужин. Хорошенько отдохни.

      – Люций…

      – Да? – Див