Когда любить нельзя…. Неонилла Самухина

это было испытанием? Может, не за того она шла, вот ее и отвели с ложного пути? Ведь в их отношениях с Геннадием не было любви, так – простая симпатия, замешанная на дружбе отцов и общности их дел…

      Марии никто не мешал предаваться ее невеселым размышлениям – в пансионате отдыхали пожилые люди и семейные пары, в основном занятые собой.

      Спать Мария ложилась рано. А по утрам, перед зорькой, пробежав километра три вокруг пансионата, выходила на берег Днепра встречать солнце.

      Вскоре, несмотря на подавленное настроение, она почувствовала себя бодрее и умиротворенней. Вода и солнце сделали свое дело. Ее бледное, слегка сутуловатое тело типичной студентки-отличницы загорело и на глазах наливалось здоровьем. Приходя в бикини с пляжа, она все чаще вертелась перед зеркалом, с удовольствием разглядывая подтянувшиеся мышцы живота и бедер. Даже спина ее будто бы выправилась от многочасового плавания, постепенно приобретая горделивую осанку.

      Печальные события понемногу отступали в тень, подергиваясь дымкой нереальности. А через десять дней к ней приехал отец.

      Поцеловав Марию и опустив ей на колени охапку ее любимых пионов, Николай Дмитриевич молча протянул дочери подарок.

      Развернув бумагу, Мария достала небольшую коробочку и открыла ее. На белом атласе лежал отливающий зеленью, искусно вырезанный из нефрита мужской орган со всеми прилагающимися к нему деталями. Несколько опавшие формы сего изделия должны были наводить зрителя на мысль об унылом настроении его прототипа-носителя.

      – Бог ты мой! – залилась краской Мария. – Пап, да ты что? Что ты такое мне привез?!

      – Я, конечно, не в буквальном смысле эту штучку у него оторвал, хотя очень хотелось, – не смущаясь, серьезно ответил отец, – но считай, что это заслуженный трофей – символ того, что нужно делать с изменщиками. Мы с Генкиным отцом не хуже разобрались с его сыном… Да, кстати, Павел Владимирович прислал тебе свои извинения. Очень переживает, даже похудел на нервной почве. Он сам вызвался аннулировать ваш брак, как только узнал, что произошло. Так что теперь ты снова не замужем.

      – А что вы с ним сделали? – с любопытством спросила Мария, имея в виду своего бывшего мужа-жениха.

      – Не женского это ума дело! – отрезал отец. – Пусть тебя это теперь не беспокоит.

      Мария еще раз посмотрела на подарок, и, грустно улыбнувшись, вернула его отцу:

      – Спасибо, пап, но он мне будет все время напоминать обо всей этой гадости, а я, наоборот, забыть все хочу.

      – Ну ладно, Марусенька, – сказал отец, засовывая коробочку обратно в карман. – Забудем Герострата… Рассказывай, как ты тут жила, что делала? Выглядишь ты чудесно!

      – Да ничего особенного не делала, ела, спала, читала, загорала, купалась… Вот и все… – ответила Мария. – А что мы с тобой делать будем? – и, помолчав, попросила: – Пап, а давай съездим в Канев? Навестим дядю Гришу. Помнишь, как мы с ним ходили на Тарасову могилу?

      – А