Вызов. Эль Кеннеди

и внезапно кровать начинает казаться очень-очень крошечной. Она точно двуспальная? Потому что он прямо тут, и одна жалкая подушка не защитит меня от жара его спортивного тела и аромата лосьона после бритья.

      Я старательно игнорирую его сексуальную ухмылку.

      – Конор, – говорю я тем тоном, которым разговариваю с первоклассниками, когда кто-то из них не хочет делиться мелками.

      Его кокетливая улыбка испаряется.

      – Если я скажу, что тебе этого знать не стоит, ты поверишь мне и отстанешь?

      – Нет. – Я решительно смотрю ему в глаза. – Скажи, зачем ты все это устроил тогда на банкете?

      Глубоко вздыхая, он трет ладонями лицо и убирает волосы с глаз.

      – Я не хочу тебя ранить, – едва слышно признается он. – Я взрослая девочка. Если ты меня уважаешь, то скажи правду.

      – Черт, Ти. Прямо по больному, мать твою.

      Он смотрит на меня такими мученическими глазами, что я невольно готовлюсь к худшему. Что, может быть, Абигейл его на все это подговорила, что они вместе это спланировали. Что тот первый вызов, любовная бомбардировка в Вулси-Холле… это все было лишь хитроумным планом, придуманным ради того, чтобы заставить меня на него запасть. И теперь он об этом сожалеет. Это унизительно, но Абигейл вытворяла и не такое.

      – Ладно. Но не забывай: это их слова, а не мои.

      Он рассказывает, как подслушал Абигейл и Джулс, говорящих со своими парнями о моем «перепихе» с Конором. Я вздрагиваю, когда он недовольным тоном объясняет, что в их беседу входило обсуждение моего потенциала как порноактрисы и другие вещи. Мило. Он прав. Я могла прожить без этих жестоких подробностей.

      Еще до того, как он заканчивает говорить, меня начинает подташнивать. Желудок скручивает при мысли о том, что Конор слышал всю ту хрень, которую они обо мне говорили.

      – До идеального веса порнозвезды мне еще десять килограммов, – шучу я сама над собой.

      Чаще всего, если ты смеешься над собой первая, то это выбивает почву из-под ног у тех, кто хочет поиздеваться над твоей полнотой. Когда ты показываешь людям, что сама про себя все знаешь, они начинают относиться к тебе дружелюбнее. Потому что всем важно, чтобы мы – «пухляши» – знали свое место.

      – Не надо так. – Конор садится, чтобы наши глаза были вровень. – В твоей внешности нет ничего постыдного.

      – Все в порядке. Не обязательно меня утешать. У меня нет никаких иллюзий по поводу того, какой меня видят люди. – На меня постоянно сыплются насмешки, но я уже почти ничего не чувствую. По крайней мере, так я себе твержу. – Я была пухлым ребенком. Я была пухлым подростком. – Я пожимаю плечами. – Я боролась со своим весом всю жизнь. Но я такая, какая есть – и я это приняла.

      – Нет, ты не понимаешь, Тейлор. – По его лицу пробегает тень негодования. – Тебе не надо оправдываться за свое тело. Я знаю, что уже это говорил, и, наверное, так и буду повторяться, пока ты мне не поверишь, но ты просто сногсшибательная. Я бы отымел тебя прямо сейчас, ни секунды не теряя, шестью разными способами, если бы ты мне позволила.

      – Захлопни варежку. – Я смеюсь.

      Он