Зазеркалье Нашей Реальности. Медина Мирай

Споры о том, кто был виноват в произошедшем в тот злосчастный день, не утихали вот уже много лет, и каждый раз все заканчивалось одним и тем же: Каспар виновен, в этом нет сомнений. Но Александр так не считал. Статус монарха освобождал его от ответственности за любые проступки, а вина за них ложилась на тех, у кого не было короны.

      Делинда качнула головой.

      – Он телохранитель, но даже твоя няня справлялась лучше.

      По телу Александра пробежала холодная мерзкая дрожь.

      – Не напоминай о ней.

      – Она была хорошей женщиной.

      – Она!.. – Он замер. В глазах возник страх, словно опасность, которую он пережил когда-то давно, вновь явилась перед ним.

      – Что? – поторопила его Делинда. – Что она могла тебе сделать, и представить не могу. В любом случае не держи на мертвых зла. Ты тоже, согласись, был не подарок.

      – Да, – сдался Александр. – Не подарок.

      4

      Каспар Шульц

      Каспар вытащил из духовки яблочный штрудель собственного приготовления. Сладкий аромат молниеносно разнесся по всему дому. Детские ноги затопали в направлении кухни, оформленной в стиле «лофт».

      – Штрудель!

      – Для начала – руки, Ульрике, – напомнил Каспар, не глядя на нее. – Катрин, Эмма, вас это тоже касается.

      Старшая, Ульрике, надула пухлые румяные щеки, топнула и вышла в коридор. Катрин и Эмма выбежали следом. Их хихиканье было слышно даже с другого конца дома. Когда малышки вернулись, на столе их ждали горячая выпечка, молоко и взбитые сливки.

      Они заняли свои места и принялись за завтрак.

      Каспар смотрел на них со стороны, не переставая печально улыбаться.

      – Я вас не тороплю, но через полчаса вы должны быть готовы к выходу.

      – Помним мы, помним, – огрызнулась Ульрике.

      – Вечно злая, – упрекнула ее Эмма.

      – Злая?

      Ульрике набрала в ложку побольше сливок и вымазала ими очки сестры, лежавшие рядом. Эмма взвизгнула и сжала кулачки. Катрин наблюдала за ними молча, выжидая, когда вмешается отец, но тот был слишком занят своими взрослыми мыслями, понять которые дочери не могли.

      – Я тебе сейчас!.. – Эмма кинула в Ульрике салфетку. Очереди ожидала вилка, но Каспар перехватил ее руку:

      – Боже, вы можете хоть раз поесть вместе без драки? У тети Шарлотты вы тоже себя так ведете?

      – Тетя Шарлотта хорошая, – подала голос Катрин. – Все нам разрешает. И ее прост… прости… просто…

      – Простушки? – Каспар нахмурился.

      – Нет, что-то сложнее. Прости… Прости…

      Догадываясь, что вот-вот услышит, Каспар поторопил дочерей:

      – Завтракайте поскорее…

      – Проститутки! Я вспомнила! – просияла Катрин.

      Ульрике тут же оживилась:

      – Точно! Они такие красивые. Они иногда обсуждают большие деньги. И одеваются красиво!

      – Э-это плохое слово, милая. – От стыда Шульцу стало жарко.

      – Почему? – поинтересовалась Эмма. Попытка оттереть сливки с очков закончилась удачей.

      – Когда-нибудь объясню. Вы еще маленькие.

      – Мне уже восемь, –