З.Л.О.. Александр Кельдюшов

было надежнее. Но главный его недостаток заключался в том, что, когда он работает, можно запеленговать твое местонахождение. На всех радарах по местности загорается красная опознавательная точка с кодовым номером. Если учесть, что, как и КП, он у тебя индивидуальный, с определенным номером, то можешь быть обнаруженным недоброжелателями. Так же как и они – тобой. Но все же не стоило лишний раз лезть на рожон, целее будешь.

      Он поводил прибором из стороны в сторону и удовлетворенно кивнул головой:

      – Никого. Чисто.

      Экран был светло-синий, без угрожающих красных точек. Мутанты отсутствовали, как и неприятные соседи в округе. А аномалий в доме и ядовитой плесени не было, это он знал точно, так как неоднократно проверял после каждого Выброса. Следовательно, путь свободен.

      Они вступили на крыльцо, и ступени под ними тяжко застонали. Беспалый включил фонарик. Яркий овал разогнал темноту, выхватывая разбитый стол, развороченную электрическую плиту, разбросанные вещи, опрокинутые стулья, проскользнул по коридору, обшаривая стены с разорванными обоями, уткнулся в противоположную стену и замер, словно рентгеном буравя распахнутые дверцы антресоли, заставленной стеклянными трехлитровыми банками, серыми от слоя пыли.

      Интуиция молчала. Да и внешний беглый осмотр ничего не дал.

      – Порядок. Мин нет. – И недоуменно пожал плечами, выдавив дурацкую улыбку.

      Порой он поражался своим нелогическим действиям, а тем более мыслям. То, что он произнес, совсем не смешно и тем более не разумно. Мин нет, да и откуда им здесь взяться? Непонятно, к чему он вообще это сказал. Вот что-то нашло, и он выдал слова. Видно, мысли сами иногда находят выход из головы, когда ты даже об этом не задумываешься. И уже серьезно заметил: – Шутка без шутки – тоже шутка.

      Он прошел в сени и, минуя коридор, застыл перед входом в единственную спальню. Так он поступал всегда, когда забредал в этот дом. Со стены над изголовьем кровати на него смотрел портрет улыбающейся юной девушки. Девушка-огонь: рыжеволосая, с носиком-кнопкой, губками бантиком, и глазами озорными-озорными, цвета лазурного моря. Именно с таким лицом он представлял Зону. Хотя это, наверное, его очередной бред, ведь у Зоны не может быть человеческого лица. Она же неодушевленная.

      – Кто знает, бред это или нет? – тихо прошептал он, пытаясь мысленно проникнуть за границу бытия. – Кажущийся бред порой реальней, чем действительность.

      Одна мысль не давала ему покоя, засев в нем как заноза. Даже больше – как наваждение. Этой мысли он предавался бессонными ночами, во время коротких отдыхов между Выбросами да и просто на досуге. Это была спасительная мысль, осознание того, что в нем еще осталось что-то человеческое. Теплится, значит, где-то внутри маленькая частичка света, сохранившаяся в ядерной холодной зиме. Он думал, что все умерло, растерялось, погибло, загрубело. Ан нет. Что-то еще сохранилось, не первобытное, а живое, людское. Это были переживание, интерес и забота