Смерть – дело одинокое. Рэй Брэдбери

словно глаза врача, ищущего симптомы.

      – Это вы позвонили?

      – Нет, – поежился я. – Я только закричал и перебудил всех.

      – Привет! – тихо проговорил кто-то.

      Детектив в штатском, небольшого роста, начинающий лысеть, опустился на колени возле тела и уже выворачивал карманы утопленника. Из них вывалились какие-то клочки и комочки, похожие на мокрые снежные хлопья, на кусочки папье-маше.

      – Что это, черт побери? – удивился кто-то.

      «Я-то знаю», – подумал я, но промолчал.

      Склонившись рядом с детективом, я дрожащими руками подобрал кусочки мокрой бумаги. А детектив в это время обследовал другие карманы, вынимая из них такой же мусор. Я зажал мокрые комочки в кулаке и, выпрямившись, сунул их себе в карман, а сыщик как раз поднял голову.

      – Вы насквозь промокли, – сказал он. – Сообщите полицейскому свое имя и адрес и отправляйтесь домой. Сушиться.

      Дождь начался снова. Меня трясло. Я повернулся, назвал полицейскому свою фамилию и адрес и быстро пошел к дому.

      Я пробежал почти целый квартал, когда возле меня остановилась машина и открылась дверца. Коренастый лысеющий сыщик кивнул мне.

      – Господи, ну и вид у вас, хуже некуда! – сказал он.

      – От кого-то я уже слышал об этом всего час назад.

      – Садитесь.

      – Да я живу в квартале отсюда.

      – Садитесь!

      Весь дрожа, я влез в машину, и он провез меня последние два квартала до моей пропахшей затхлостью, тесной, как коробка от печенья, квартиры, за которую я платил тридцать долларов в месяц. Вылезая из машины, я чуть не свалился – так измотала меня дрожь.

      – Крамли, – представился сыщик. – Элмо Крамли. Позвоните мне, когда разберетесь, что за бумажонки вы спрятали в карман.

      Я виновато вздрогнул. Потянулся рукой к карману. И кивнул:

      – Договорились.

      – И хватит вам страдать и трястись. Кем он был? Никем. – Крамли вдруг замолчал – видно, устыдился того, что сказал, и наклонил голову, собираясь ехать дальше.

      – А мне почему-то кажется, я знаю, кем он был, – проговорил я. – Когда вспомню, позвоню.

      Я стоял, совсем окоченев. Боялся, что за спиной меня ожидает еще что-то страшное. Вдруг, когда я открою дверь, на меня хлынут черные воды канала?

      – Вперед! – приказал Элмо Крамли и захлопнул дверцу.

      Он уехал. Только две красные точки и остались от его машины, они удалялись в струях снова начавшегося ливня, который заставил меня зажмуриться.

      Я посмотрел на телефонную будку возле заправочной станции на другой стороне улицы. Я пользовался этим телефоном, как своим собственным, названивая разным издателям, а вот они никогда не звонили мне в ответ. Шаря в карманах в поисках мелочи, я размышлял, не позвонить ли в Мехико, не разбудить ли Пег, не взвалить ли на нее мои страхи, не рассказать ли ей про клетку, про утопленника и… о господи… напугать ее до смерти!

      «Послушайся сыщика», – подумал я.

      Вперед!

      У меня уже зуб на зуб не попадал, и я с трудом вставил проклятый ключ в замочную скважину.

      Дождь последовал за мной и в квартиру.

      Что