После. Анна Тодд

считает меня странной так же, как я ее. То, что мы мало знакомы, как ни удивительно – нам на руку.

      Она таращится на мое платье.

      – Ты что, действительно собираешься это надеть?

      Я провожу рукой по ткани. Это мое лучшее, любимое платье, хотя нарядов у меня не так уж и много.

      – А что с ним не так? – спрашиваю я, пытаясь скрыть обиду.

      Воротничок доходит до шеи, рукава закрывают руки на три четверти, оставляя открытыми только локти. Темно-бордовая ткань мягкая, но прочная, из такой шьют деловые костюмы.

      – Ничего… просто оно такое… длинное, – говорит она.

      – Да оно едва колени прикрывает.

      Я не понимаю, догадалась ли Стеф, что я обиделась, но почему-то не хочу, чтобы она это знала.

      – Оно хорошее. Просто мне оно кажется слишком строгим. Может, ты хочешь взять что-нибудь из моего? – искренне предлагает она.

      От этого предложения меня бросает в дрожь.

      – Спасибо, Стеф. Думаю, обойдусь, – отвечаю я и начинаю завиваться.

      Глава 6

      Завивка и укладка готовы; я закалываю пряди у лица с обеих сторон, чтобы не падали.

      – Хочешь взять что-нибудь из моей косметики? – спрашивает Стеф, и я снова смотрюсь в зеркало.

      Глаза всегда кажутся мне слишком большими, и я предпочитаю минимально подчеркивать их макияжем, разве что крашу ресницы.

      – Ну, может, немного глаза подвести, – неуверенно говорю я.

      Стеф с улыбкой протягивает мне три карандаша: фиолетовый, черный и коричневый. Я верчу их в руках, выбирая между черным и коричневым.

      – Фиолетовый к твоим глазам отлично подойдет, – говорит Стеф, я улыбаюсь, но отрицательно качаю головой. – У тебя уникальные глаза – продать не хочешь? – шутит она.

      У нее самой прекрасные зеленые глаза; зачем ей мои? Беру черный карандаш и подвожу глаза тонюсенькой линией, получая от Стеф поощрительную улыбку.

      Звонит ее телефон, соседка хватает сумочку.

      – Нэт пришел.

      Я тоже беру сумочку, поправляю платье и натягиваю свои плоские белые кеды, на которые Стеф взирает весьма однозначно, но не комментирует.

      Нэт ждет у входа, из открытого окна его машины ревет хард-рок. Оглядываюсь и вижу, что на нас все смотрят. Опустив голову, я внезапно натыкаюсь взглядом на Хардина, сидящего на переднем сиденье. Должно быть, он наклонился, и я не заметила его сразу. Черт.

      – Дамы, прошу, – говорит Нэт.

      Хардин смотрит, как я забираюсь в машину вслед за Стеф и оказываюсь на сиденье прямо позади него.

      – Тереза, ты ведь в курсе, что мы собрались на вечеринку, а не в церковь? – говорит Хардин, и я вижу в боковом зеркале, как он ухмыляется.

      – Пожалуйста, не называй меня Тереза. Мне нравится Тесса, – отвечаю я.

      Странно, он даже знает мое полное имя? Оно напоминает мне об отце, поэтому я предпочитаю его не слышать.

      – Конечно, Тереза.

      Я откидываюсь на сиденье и закатываю глаза; нечего отвечать на подколки, время тратить.

      Пока