Эпоха перестройки и окончания холодной войны была временем взлета либеральной интеллигенции, оказавшейся в этот период на авансцене политического театра. Почему этот подъем был столь непродолжительным, а падение – столь драматичным? Книга Гийома Совэ показывает парадоксальную и трагическую судьбу интеллектуалов, которые, поддерживая концентрацию власти в руках просвещенного реформатора, способствовали подрыву собственного политического проекта. Автор исследует сложную систему взаимоотношений между интеллигентами и властью на излете советского проекта, а также реконструирует систему ценностей, в рамках которой действовали главные акторы перестройки и демократических реформ. В центре внимания оказываются полемика внутри либеральных кругов, их взаимоотношения с националистами и коммунистами, принципиальные решения и компромиссы, на которые приходилось идти сторонникам демократии, и другие важнейшие аспекты политического становления современной России. Гийом Совэ – политолог, преподаватель Университета Монреаля.
Почему газета «Коммерсант» выбрала написание с твердым знаком на конце, Храм Христа Спасителя был восстановлен, а «Сибирский цирюльник» стал блокбастером в новейшей России? Какую роль сыграли воспоминания о дореволюционном прошлом в легитимации сегодняшних российских элит? Книга Павла Хазанова – это попытка реконструировать генеалогию антисоветского дискурса о досоветской истории. Рассматривая, как, на протяжении многих лет и несмотря на конфронтацию друг с другом, такие фигуры, как Анна Ахматова, Григорий Померанц, Юрий Лотман, Натан Эйдельман и Булат Окуджава с одной стороны, и Василий Шульгин, Александр Солженицын, Владимир Солоухин и Никита Михалков с другой, вырабатывали консенсус о привлекательности дореволюционной эпохи. Автор показывает, как их видение этой эпохи повлияло на идеологию постсоветской России и почему многих так очаровал образ «России, которую мы потеряли», содержащий в себе консервативный и реваншистский заряд. Павел Хазанов – профессор Ратгерского университета, специалист по культуре позднего СССР и постсоветской России.
Период поздней Российской империи был отмечен стремительными экономическими изменениями и социальными потрясениями: на него выпало две войны, два голода и три революции. Как в эпоху этих трансформаций менялись религиозные практики и какую роль православное священство играло в последние десятилетия империи? Опираясь на обширные архивные материалы, Дэниел Скарборо исследует влияние пастырского движения на российское общество и православную церковь. Он утверждает, что социальная работа приходских священников сместила фокус православной деятельности в России в сторону социального активизма как практики благочестия. Взгляд автора на положение пастырства показывает, как исторические катаклизмы меняли представления о самой сути религиозности, что, в свою очередь, влияло на модернизацию православной церкви. Дэниел Скарборо – PhD, доцент кафедры русской истории и религии Назарбаев Университета.
Почему даже в эпоху чатботов, умных пылесосов и разговаривающих колонок религия продолжает существовать и оказывать влияние на людей, общества и государства? Книга А. Зубковской рассказывает о натуралистических теориях религии, возникших в начале XXI века. Задача этих теорий – объяснить, откуда происходит религиозность, как она трансформируется в культуре, адаптируется к новым технологиям и почему не уходит в прошлое. Культура и религия исследуются в книге как продукты эволюции человеческой психики, которые продолжают воспроизводиться и выполнять важные функции в развитии homo sapiens. Рассматривая историю естественной религии через призму современного эволюционизма, автор показывает, что человеческий разум, поведение и культура составляют наряду с биологией часть единой живой природы. Анастасия Зубковская – кандидат философских наук, научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН.
В результате завоеваний в ходе русско-турецких войн XIX столетия российские чиновники и военные деятели столкнулись с серьезными проблемами, связанными с управлением полиэтническим населением на востоке Балкан. Этот вызов ставил перед ними трудноразрешимые дилеммы и вопросы: какие этнические группы вооружать, а каким отказывать? Как управлять миграционными потоками для замещения убывшего населения и как поступать с беженцами-мусульманами? Как соблюсти баланс в религиозно-конфессиональной политике, противоречия которой противоборствующие стороны стремились, в зависимости от реалий на поле боя, усилить или ослабить? На основе ранее не опубликованных архивных материалов и широкого круга первоисточников Виктор Таки исследует взаимодействие царских вооруженных сил с населением Балкан после Французской революции и Наполеоновских войн. По мнению автора, конечные решения царских стратегов и полководцев отражали характерные для XIX столетия тенденции в переосмыслении роли «народа» в военных конфликтах, а изучение подходов царской администрации к управлению населением на Балканах позволяет по-новому взглянуть на имперскую политику России в контексте глобального процесса «демократизации» войны. Виктор Таки – специалист по истории России и Юго-Восточной Европы в Новое время, PhD, преподаватель истории в Университете Конкордия в Эдмонтоне, Канада.
Сегодня трудно представить, что некогда радио не просто соперничало за внимание публики с кино и телевидением, но было гораздо популярнее привычных нам визуальных медиа. В первой половине XX века радиовещание транслировало не только музыку, развлекательные передачи и новости, но оказывалось местом встречи множества экспериментальных практик, размывавших границы между популярным и элитарным искусством. Книга Джеффа Портера посвящена наиболее интересным страницам истории радиофонии позднего модернизма. Опираясь на философию, критическую теорию и звуковые исследования, автор подробно анализирует границы акустического и литературного воображения – многосерийные комедии и «мыльные оперы», театральные постановки классики, экспериментальные пьесы модернистов и даже практики саунд-арта. Среди героев его книги – Орсон Уэллс, Сэмюэл Беккет, Дилан Томас, Гленн Гульд и множество других деятелей, увидевших в радио не просто новое средство передачи информации, а пространство принципиально новой формы искусства.
Кавказская война часто ассоциируется исключительно с Восточным Кавказом – от восстания Шамиля и походов генерала Ермолова до сюжетов русской классики. Однако на Западном Кавказе в то же время происходили события не менее масштабные и трагические. Факторами, усложняющими ситуацию в этом регионе, становились тайная дипломатия великих держав, исторические связи Кавказа и Турции, которые было сложно разорвать, а также участие европейских авантюристов и наемников, добровольно сражавшихся на стороне черкесских обществ. В своей книге В. Штыбин реконструирует биографии главных черкесских лидеров и ключевых фигур на фоне событий той эпохи в регионе – Сефер-бея Зана, Мухаммад-Амина и семейства Берзеков, чьи уникальные роли в судьбе Западного Кавказа и специфическое видение судьбы черкесского общества в последние декады Кавказской войны сыграли решающую роль. Истории их успехов и неудач показывают нам судьбы сильных политиков, лавировавших между противоречивыми интересами империй ради своего народа. Виталий Штыбин – историк, социокультурный антрополог, кавказовед, соискатель отдела Кавказа Института этнологии и антропологии РАН, PhD кандидат Йенского университета имени Фридриха Шиллера.
Триалоги – это уникальный творческий эксперимент, который в 1982–1983 годах поставили художник и эссеист Илья Кабаков, искусствовед и социолог Иосиф Бакштейн, а также филолог и культуролог Михаил Эпштейн. На протяжении года они встречались и писали небольшие эссе на выбранные ими темы, а затем обсуждали их и дополняли тексты друг друга комментариями. Темы для этих импровизаций охватывали искусство, культуру, общество и повседневную жизнь; часто предметом совместных дискуссий становились реалии советского времени и важные идеологемы: от хоккея, сумки или плаката до судьбы и эпоса. Помимо материалов импровизационных сессий, в книгу вошел написанный М. Эпштейном раздел «К истории и теории импровизаций», в котором рассказывается о других импровизационных сообществах, возникших в России и на Западе с 1980-х годов до наших дней – Клубе эссеистов, «Египетских ночах», «Пишу как дышу», «Lost and Found». В этом разделе автор рассматривает жанровые особенности импровизации как экзистенциального события мышления, соединение в ней творческой и коммуникативной составляющих, соотношение ее с фольклором и эссеистикой. В приложение включена статья М. Эпштейна «Илья Кабаков как мыслитель», в конце книги приводится библиография работ по проблематике книги, а также хронология всех импровизаций на русском и английском языках, в которых М. Эпштейн участвовал как модератор и автор. Издание иллюстрировано факсимиле текстов И. Кабакова и репродукциями его работ, относящихся к темам импровизаций.
Фаддей Венедиктович Булгарин (1789–1859) – одна из ключевых фигур русских журналистики и литературы второй четверти XIX века. В книге собрана его официальная, деловая и дружеская переписка, которая дает представление об условиях, в каких действовал в николаевской России журналист и литератор, о взаимодействии Ф. В. Булгарина с цензорами и властями, а также о его отношениях с коллегами, в том числе о редакционной кухне «Северной пчелы» – издаваемой Ф. В. Булгариным совместно с Н. И. Гречем самой распространенной и влиятельной газеты того времени. Среди корреспондентов Булгарина такие фигуры, как А. А. Бестужев, К. Ф. Рылеев, А. С. Пушкин, А. С. Грибоедов, Н. А. Полевой, М. П. Погодин, М. Н. Загоскин, Н. В. Кукольник, Н. И. Греч и многие другие, в том числе историки, писатели, журналисты, цензоры и чиновники.
Советская эпоха закрылась, отодвинулась на дистанцию и стала видна как целое – противоречивое, динамичное и многоаспектное. Эта цельность бывает обманчива, так как умение считывать смыслы, естественные для обитателя СССР, не всегда доступно даже тем, кто чувствует эпоху. На материале советского кино – от картин Юлия Райзмана и фильмов военного периода до «Маленькой Веры» и «Бакенбардов» – антрополог и филолог, профессор Саратовского университета Вадим Михайлин реконструирует советские «языки умолчания», символические коды, без понимания которых невозможно составить убедительный портрет homo soveticus. Дополнительные главы, посвященные зарубежным фильмам, служат в книге в качестве внешнего референта, не дающего забыть о том, что советская визуальная культура, несмотря на свою уникальность, все же была локальным вариантом европейской культуры.