Издательство "Эксмо"
Все книги издательства Издательство "Эксмо"«Огонек» мерцающий
«…Столичный журнал «Огонек», «загоравшийся» трижды, выходит, вычитая перерывы в издании, почти сто двадцать лет, и за это время в редакторской политике (соответственно и в публикациях) не раз происходило нечто почти «фантастическое». Что о журнале говорить, в стране нашей за эти годы не раз происходили события революционные (в самом прямом смысле слова). Насколько те и другие связаны – вопрос любопытный, попытке исследования взаимосвязи посвящен этот текст…»
Старый мистер Краус
«…Краус потомственные денежки приумножил солидно и, даже балансируя на краю паралича и слабоумия, сурово нависал тенью над всей своей империей. Менеджеры пугали его именем стажеров, старшие партнеры – клиентов и подрядчиков, пусть сам он уже давно не показывался в главном офисе. Финансовыми потоками рулили доверенные управляющие, но ко всем счетам корпорации «Индастриал Маджестик» Краус все еще имел неограниченный доступ. Перехвати управление на часик-другой – и многое в твоей жизни переменится. Если сможешь найти лазейку, конечно. Мозговитые парни с нашей стороны работали не один месяц. Через Сеть не взломаешь, через банк – тем более, и сильно повезет, если копы опередят внутреннюю безопасность корпорации. Иначе вместо теплой отсидки можно загреметь на лунные копи навсегда. Оставалось одно: пробраться в дом и немножко поуправлять денежками с личного терминала…»
Семь Я Инны Игнатовой
Если видение приходило к ней вечером, когда она сидела в своей комнате (мать все чаще задерживалась на работе допоздна), то Инна пыталась пообщаться с ним. Довольно часто у нее это получалось. Звуки по-прежнему не проходили сквозь барьер, но переписка быстро налаживалась: Инны обменивались новостями, болтали, сплетничали. Они пробовали помогать друг другу на контрольных, но быстро поняли, что получается всякая ерунда: либо контрольная оказывалась в один и тот же день, либо задания так различались, что подсказки теряли всякий смысл. Никому постороннему Инна о своих видениях не рассказывала: она никогда не была болтушкой
Не тот уровень
…«А вдруг они узнали? Вдруг они догадались? – беспокоился Григорий, утерев пот со лба. – Чего так долго тянут? За полтора часа только одну уродицу в кабинет пригласили. И то не выйдет никак. Метр с кепкой, нос «кнопкой», от волнения споткнулась и чуть не упала. Сколько же еще ждать?» Чтобы хоть как-то успокоиться, он сосредоточился на конкурентах. Если верить теории вероятности, у каждого есть шанс (пусть и не очень большой). Даже у этой кракозябры с кавалеристскими ногами и жабьей мордой. Почему нет? Мир не без добрых людей. Наверняка кто-то сжалится над уродицей. Дадут пятый уровень – и вперед – полы драить по ночам. Счастье-то у всех разное. Каждому свое. Только бы глаза лишний раз не мозолила…
Сезон охоты
«…Недаром Шпиль называли сердцем Персефоны. Этот небоскреб был одним из самых высоких в Солнечной системе, и уж точно самым высоким на ее периферии. Превосходили его лишь земные небоскребы, впрочем, и на Земле количество таких зданий можно было пересчитать по пальцам. Являясь политическим и экономическим центром Плутона, Шпиль постоянно был заполнен людьми. Бизнесмены, сенаторы, военные и ученые, толпы журналистов, здесь можно было встретить каждого из них. Уследить за таким наплывом посетителей и жильцов было крайне трудно. Как раз этим и планировал воспользоваться Ларс…»
Функция
«…– Будешь рядом – заходи, – сказал на прощание Юрка. Дежурная, в общем, фраза, и ответил на нее Зорин дежурно – конечно, зайду. Как обычно, в общем. Юрка жил на противоположном конце города, и отправляться туда просто так, без повода… Разве что на день рождения. А что, подумал Зорин, завалиться к нему на день рождения, да без предупреждения. Устроим праздник. А так, чтобы вдруг случайно оказаться возле Юрки – тут должно произойти чудо. Оно и произошло. Сложилась такая цепочка совпадений, что неожиданно для себя около четырех часов вечера двадцать восьмого февраля Зорин осознал, что находится в пятистах метрах от Юркиного дома…»
Улитка на ладони
«…На бархане выросла фигура. Не появилась, не пришла, а именно выросла, будто поднялся сам песок, вылепив статую человека. – Песочник, – прошептала Анрика. Я достал взведенный самострел. Если песочник спустится за добычей, не думаю, что успею выстрелить больше одного раза. Возникла мысль, ну ее, эту корову. Но рядом стояла Анрика, и отступать я не собирался. Песочники внешне похожи на людей, но они не люди. Они словно пародия на нас. Форма жизни, где органика так прочно переплелась с минералом, что нельзя сказать, чего в них больше. Они свободно проходят сквозь песок, а живут в подземных пещерах. – Видишь! – прокричал я песочнику, поднимая самострел. – Корова моя, не суйся!…»
Когда пробьют часы
«…– Я угадал, – пробормотал себе под нос Арвел. – Как и всегда… – Что ты говоришь? – нахмурился Тимбур. – А, ничего. Расскажи лучше, как у тебя идут дела? – Дела? – поднял брови Тимбур. – Дела у меня от силы раза три в неделю, а скоро и тех не останется. Много ли народу ты видел на дороге из порта? – Две-три фуры: дорога безлюдна, а народ в окрестных селах перепуган до смерти. В Доркале – а ведь богатый хутор – меня ждали с алебардами, но когда я проехал мимо, трогать не стали. Испуганы были: в любом всаднике им чудится какой-то подвох. Вот уж точно – никогда такого не было. – Не было, – эхом повторил хозяин. – А скоро так вообще ничего не будет. Не останется…»
Сибирский рубеж
«…Серый осмотрелся. Шумели корабельные сосны, серебрился снег на ветвях можжевельника. Вяло подрагивали на ветру торчащие из наста острые стебли прошлогодних сорняков. Лисьи следы, птичьи следы, характерный след шасси бегуна. И все-таки Серому на этот раз повезло: успел устроиться с ружьем в валежнике, и пуля с закаленным стальным сердечником словно сама нашла цель. Вообще, бегуна можно было вырубить несколькими точными выстрелами из «АКМ», естественно, использовать бронебойные патроны, но противотанковым ружьем – вернее. Серый еще раз посмотрел по сторонам, затем потянулся к рации…»
Колыбель разума
«…Они действительно нашли снаряд, прилетевший с Марса, у пересыхающего ручья Можайки, на пологом склоне старого холма, поросшего диким кустарником и пьяным лесом. Тускло отсвечивающий, гладкий, высоченный конус стоял на широко расставленных опорах, между которыми торчали вниз загадочные трубы с раструбами типа духовых. Растительность вокруг снаряда сгорела дотла, кое-где еще тлели угли. Хотя известняк, из которого слагалась здесь порода, успел остыть, черная плешь отпугивала охранявших место падения городовых. Они выглядели пришибленными, переговаривались шепотом, но при появлении полицмейстера немедленно повеселели, изображая бравость. Подбежал с рапортом старший помощник пристава. Трояновский отмахнулся от него как от назойливой мухи. В наступившей тишине, нарушаемой лишь кликами редких птиц и жужжанием насекомых, новоприбывшие приблизились к снаряду…»