Драматургия
Различные книги в жанре ДраматургияДлинная дорога. Стихи. Невыдуманные рассказы
Стихотворения и рассказы Владимира Царейкина хорошо известны израильскому читателю. Разнообразие тематики, актуальность, живописность повествования – всё это делает книгу желанным спутником читателя.
Конная инспекция. История шахматного коня
Иногда жизнь подбрасывает ситуации, которые кажутся патовыми. Пешки мечтают о статусе ферзя, но складывают головы в нелёгкой борьбе за честь шахматной короны. Король устал от козней и интриг, но вынужден следовать правилам игры. Все понимают, что шаткое перемирие не может длиться вечно. Последние надежды возлагаются на разведку перед боем. И это – задача для настоящего шахматного коня.
Немного пустоты
Работники Департамента Смерти не ошибаются в своих расчетах и если кому-то суждено умереть – так и будет. Вмешиваться в естественный порядок вещей почти всегда бессмысленно и, очень часто, небезопасно. Но что будет делать не связанный с Департаментом человек, когда узнает информацию подобного рода? Поборется ли с судьбой, попытавшись изменить будущее другого человека? Возможно ли, что самому спасителю, в этом случае, потребуется хранитель и защитник?
Мемуары Мойши. или Синдром Земмельвайса
Синдром Земмельвайса в медицинской науке – это отрицание науки, готовность жертвовать жизнями в ущерб глупым традициям, апогей невежества… Где-то на просторах Земли затерялась страна Рашка. Здесь он цветет буйным цветом. Молодой врач приезжает в провинциальный город, мэр которого решил открыть… муниципальный бордель. Эпидемия венерических заболеваний оказалась меньшим из случившихся зол. Сепсис поразил не только тела местных жителей, но и их умы – причем задолго до описанных событий.
Кавиан. Бета.
Четыре года минуло с тех пор, как троотос Эт’Рэй стал первым участником новой программы по развитию контакта и общения между людьми и кавианцами. Это было относительно счастливое время, пришедшее на смену вечных ужасов бесконечной борьбы с локусами. Но новая и, казалось, тихая жизнь не продлилась долго. У людей, живущих на Кавиане, произошёл инцидент. Катастрофа. Никто не знал что эта катастрофа – начало больших перемен.
Жизнь под гипнозом. Книга 1. Необъяснимые странности
«Необъяснимые странности» – это первая книга романа «Жизнь под гипнозом». Семья Анны живёт в эпоху перестройки. Многое из её жизни кажется ей странным.
Вестник ужаса. Аксерион
Фантастика космических просторов, импланты киберпанка, холодная сталь постапокалипсиса и мистика неведомых потусторонних сил. Мощь переполняет истину. Злость одолевает страх. Ярость захватывает разум. Яркая вспышка света озаряет огненные цвета пылающего неба. Потоки раскаленного воздуха обжигают кожу лица. Мальчик умрет. И родится демон.
Синтонимы. Книга 2
После дня рождения Ангелу ждала не новая наполненная красками жизнь, а череда несчастных случаев. Каждый момент раскрывал его сущность, каждый оставлял после себя массу вопросов, и каждый мог бы стать для героя последним. Но это было лишь началом. Если бы только Ангела знал, что ждет его впереди, что придется потерять и насколько будут необратимы последствия, то предпочел бы смерть. А тем временем в жизни героя появляется Минда, таинственная девушка, которая раз и навсегда изменит судьбу Ангелы.
На дне (сборник)
В эту книгу вошли самые известные ранние произведения Горького – до сих пор не сходящая с лучших театральных сцен мира, неоднократно экранизированная драма «На дне», стихотворения в прозе «Песня о соколе» и «Песня о Буревестнике», рассказы «Челкаш», «Старуха Изергиль» и, конечно, шедевр романтической прозы Горького «Макар Чудра», положенный в основу сценария культового, любимого многими поколениями зрителей фильма «Табор уходит в небо».
Незнакомка
«Уличный кабачок. Подрагивает бело-матовый свет ацетиленового фонаря в смятом колпачке. На обоях изображены совершенно одинаковые корабли с огромными флагами. Они взрезают носами голубые воды. За дверью, которая часто раскрывается, впуская посетителей, и за большими окнами, украшенными плющом, идут прохожие в шубах и девушки в платочках – под голубым вечерним снегом. За прилавком, на котором водружена бочка с гномом и надписью „Кружка-бокал“, – двое совершенно похожих друг на друга: оба с коками и проборами, в зеленых фартуках; только у хозяина усы вниз, а у брата его, полового, усы вверх. У одного окна, за столиком, сидит пьяный старик – вылитый Верлэн, у другого – безусый бледный человек – вылитый Гауптман. Несколько пьяных компаний…»