Павел Анненков
Список книг автора Павел АнненковФевраль и март в Париже 1848 года
Очерк П. В. Анненкова «Февраль и март в Париже 1848 года» состоит из трех частей и впервые был опубликован в русской периодике 1859–1862 гг. Публикации возникли на основе «Записок о французской революции 1848 года», написанных Анненковым в Париже в период революционных событий 1848 г., но представляют собой качественно новый материал. Во-первых, Анненков, использовал лишь первую часть своих «Записок», значительно сократив ее, но в то же время ввел в текст сведения о последующих событиях революции. Во-вторых, сам рассказ о парижских событиях в очерке лишен непосредственности и взволнованности, присущих «Запискам», но взамен чувствуется определенный отбор описываемых событий и даны обобщения, отсутствующие в «Записках».
Путевые записки
Пять очерков, обработанных Анненковым, представляют собой рассказ о достопримечательностях, природе, прошлом и настоящем главных городов Европы в первую половину 1840-х годов. Они являются качественно новым материалом по сравнению с «Письмами из-за границы», опубликованными в «Отечественных записках» за 1841–43 гг., хотя в некоторых деталях и совпадают с ними.
Письма из-за границы
«Письма из-за границы» писались Анненковым во время его первого зарубежного путешествия и по мере написания публиковались в журнале «Отечественные записки» за 1841–1843 гг., в отделе «Смесь». Отдел был выбран не случайно: он позволил скрыть «Письма» от цензуры. Стилевая манера «Писем», их иронический тон, обилие информации о культурной жизни Запада, обилие имен второстепенных актеров – все направлено было к тому, чтобы отвлечь внимание цензуры от основного – социально-политической и философской информации.
Две зимы в провинции и деревне. С генваря 1849 по август 1851 года
«Две зимы в провинции и деревне» были задуманы мемуаристом как продолжение «Замечательного десятилетия». Однако продолжение мемуаров так и не было написано. Остались лишь наброски, которые Л.Н. Майков в предисловии к сборнику «П. В. Анненков и его друзья» назвал, довольно точно охарактеризовав их специфическое назначение, «памятными заметками». Мемуарист делал эти заметки для себя, рассматривая их, очевидно, в качестве заготовок для будущей большой работы. В этих заметках для себя, заготовках для будущего мемуарного полотна Анненков гораздо откровеннее, чем остался бы, вероятно, в окончательно готовом для печати тексте. Конспект сохранил субъективные оценки Анненкова, которые скорее всего он убрал бы в процессе работы. Анненков здесь гораздо более «темпераментен», чем в «Замечательном десятилетии», например. Резка характеристика И. Панаева, который назван «большим вралем» и по отношению к которому употребляется даже слово «низость». Сурова и исторически несправедлива оценка деятельности Герцена и его хотя и «блестящего», но, считает нужным добавить Анненков, вместе с тем и «фальшивого ума».
Художник и простой человек. Из воспоминаний об А.Ф. Писемском
Анненков писал свой очерк-воспоминание о Писемском в конце 1881 – в самом начале 1882 г., то есть вскоре же после смерти писателя (январь 1881 г.), и называл этот очерк «пространным некрологом». Мемуарист располагал богатым биографическим материалом, собранным к тому времени женой и сыном писателя, но мало использовал его. В письме к Е. П. Писемской от 28 октября 1881 г. он подчеркивал, что пишет не биографию, а именно воспоминания и ставит своей целью «определить с некоторой достоверностью нравственные качества» А. Ф. Писемского, «те богатства души, мысли и таланта, которые лежали в основе его природы»
Шесть лет переписки с И. С. Тургеневым. 1856–1862
«По характеру повествования эта часть воспоминаний существенно отличается от «Молодости И. С. Тургенева». Ее основу составляют письма писателя к Анненкову, а личные его воспоминания и соображения играют уже роль комментария, лишь объясняющего те события и обстоятельства, которых Тургенев касался в своей переписке. Само собой разумеется, что и отбор писем, и компоновка их, и тем более пояснения к ним – все это связано с идейной позицией Анненкова, с его общей точкой зрения на деятельность и творчество Тургенева…»
Молодость И. С. Тургенева. 1840–1856
«…Настоящие воспоминания задуманы и создавались вскоре после смерти И. С. Тургенева, последовавшей 3 сентября 1883 г. Этим объясняется форма воспоминаний… В последний раз Анненков виделся с Тургеневым в Париже в начале мая 1883 г. Смерть писателя застала его в Киеве. По-видимому, в это время и возникла у Анненкова мысль написать воспоминание-очерк о Тургеневе за сорок лет, в течение которых он так близко знал писателя. Анненков разобрал имевшуюся в его распоряжении переписку Тургенева, которая должна была составить фактическую основу воспоминаний…»
Замечательное десятилетие. 1838–1848
В «Замечательном десятилетии» наиболее ярко проявилось свойство Анненкова-мемуариста, подмеченное И. С. Тургеневым, его «энциклопедически-панорамическое перо». Сложность темы, многоплановость материала обусловили и форму воспоминаний – членение их на массу небольших главок, содержащих то живые зарисовки, то критические экскурсы и раздумья автора. Анненков долго вынашивал «Замечательное десятилетие». Поначалу, как всегда у Анненкова, это были «разбросанные заметки», отдельные наблюдения и мысли, которые он заносил на бумагу по мере их возникновения. И лишь впоследствии, уже в семидесятых годах, из этих разбросанных заметок стало складываться «нечто органическое».
Н. В. Гоголь в Риме летом 1841 года
«Воспоминания П. В. Анненкова о Гоголе своеобразны. Это и мемуар и одновременно развернутый критический очерк, охватывающий идейно-творческий путь Гоголя в целом. Познакомившись с первой частью воспоминаний, напечатанной в 1857 г. в февральской книжке «Библиотеки для чтения», Н. Г. Чернышевский писал: «Факты, сообщаемые г. Анненковым, значительно объясняют нам Гоголя как человека… вообще взгляд г. Анненкова на его характер кажется едва ли не справедливейшим из всех, какие только высказывались до сих пор…»
Г-н Успенский
«…Автор «Рассказов» с первого же появления своего в литературе заявил себя врагом всякого церемониала и всех условий, которые бы могли связать его деятельность. Он поставил себе задачей изображение жизни не в подобранные, так сказать, ее минуты, не в чертах, глубоко скрытых на дне ее, а как она мечется в глаза сама собою. Никто лучше его не был приготовлен к этой задаче: его замечательная способность схватывать на лету каждое явление, со всеми мельчайшими подробностями, его спокойный юмор и откровенная веселость, без напряжения и усилий поддержать ее, тотчас же отличили выгодным образом его рассказы от других произведений в этом роде…»