«„Вечерние Биржевые Ведомости“ сообщают данные об отце покойного художника Мясоедова: Это был человек без вершка сажень ростом и широченный в плечах. Однажды, на охоте, уронив случайно в снег кинжал, этот гигант голыми руками задушил крупного медведя…»
«У наших ног синело прекрасное тихое море. Мы легли на песок животами кверху и повели длинный ленивый разговор. Следователь сказал мне: – Я недурно изучил за два года этих чудесных южан. Их можно любить, но уважать их невозможно. – Почему?..»
«Еще за пятнадцать минут до рождения я не знал, что появлюсь на белый свет. Это само по себе пустячное указание я делаю лишь потому, что желаю опередить на четверть часа всех других замечательных людей, жизнь которых с утомительным однообразием описывалась непременно с момента рождения. Ну, вот. Когда акушерка преподнесла меня отцу, он с видом знатока осмотрел то, что я из себя представлял, и воскликнул: – Держу пари на золотой, что это мальчишка! «Старая лисица! – подумал я, внутренно усмехнувшись. – Ты играешь наверняка». С этого разговора и началось наше знакомство, а потом и дружба…»
«Не преступление ли – отыскивать смешное в страшном? Не кощунство ли – весело улыбаться там, где следовало бы рвать волосы, посыпать пеплом главу, бия себя в грудь, и, опустившись на колени возле вырытой могилы, долго неутешно рыдать?.. Вот два вопроса, которые были бы совершенно правильны, если бы… около нас был действительно настоящий труп. Но Россия – не труп. …»
«… Крестный не видел Бердягу лет семь, помнил его мальчиком, а теперь, увидев высочайшего молодца с костлявым носатым лицом и впалой грудью, очень удивился. – Как?! Ты уже вырос?! Однако. Вот не думал! Да ведь ты мужчина! По тону старого Остроголовченко можно было предположить, что он гораздо менее удивился бы, если бы Бердяга явился к нему тем же тринадцатилетним мальчишкой, которым он был семь лет тому назад. …»
«… Нет, это наш обыкновенный честный русский петух, который бодро и весело орет, приветствуя зарю и забивая своим простодушным криком осиновый кол в разыгравшуюся в ночи нечистую силу. Еще клубятся повсюду синие некрещеные младенцы, вурдалаки, упыри и шишиги – но уже раскрыт клюв доброго русского петуха – вот-вот грянет победный крик его… А что это за нечистая сила, разыгравшаяся на Руси, – тому следуют пункты… »
«…Снаружи это был человек маленького роста, с кривыми ногами, бледными, грязноватого цвета глазами и большими красными руками. Рыжеватая растительность напоминала редкий мох, скупо покрывающий какую-нибудь северную скалу, а грудь была такая впалая, что коснуться спины ей мешали только ребра, распиравшие бока Химикова с таким упорством, которое характеризует ребра всех тощих людей. Это было снаружи. А внутри Химиков имел сердце благородного убийцы: аристократа духа и обольстителя прекрасных женщин. …»
В эту аудиокнигу входят замечательные юмористические рассказы для детей. Авторам этих историй удалось рассказать детям об очень серьезных вещах смешно и весело. Придумывая для героев смешные ситуации, писатели вовсе не высмеивают их, а помогают юным слушателям лучше понять мотивы поступков главных героев с помощью юмора, мягкой иронии, иногда лукавой усмешки. В сборник вошли рассказы для детей Аркадия Аверченко и Эдуарда Успенского. Аверченко Аркадий «Вечером» Аверченко Аркадий «О детях» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша ходил по лужам» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша плохо ел» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша с одной девочкой сами себя украшали» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша везде рисовал» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша по магазинам бегал» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша везде залезал» Успенский Эдуард «Как мальчик Яша все в рот запихивал» © Э. Успенский © ООО «Изд-во „АСТ“, оформление, 2008 © & ℗ ООО «Аудиокнига», 2016
Переиздание сборника фельетонов 1915 г. авторов журнала «Новый Сатирикон», посвященного участию России в Первой мировой войне. Книга снабжена историческим комментарием А. А. Иконникова-Галицкого и предисловием В. А. Шендеровича.
Роман «Шутка мецената» – юмористическая, местами лирическая, весело написанная история из жизни хорошо знакомой Аркадию Аверченко литературной богемы Петербурга. Цинично относящиеся к жизни герои романа невольно своими собственными руками разрушают выстроенный ими хрупкий мир наслаждений. Их злая шутка, обращенная на человека, наивно хранящего веру в людей, в искренность, в справедливость, в любовь, в преданность, обращается против них самих. Роману «Шутка мецената» и другим произведениям мастера последних лет свойственна яркая автобиографичность и ностальгические ноты воспоминаний о «лучших днях в краю родном, где он любил, где отчий дом». ©&℗ ИП Воробьев В.А. ©&℗ ИД СОЮЗ