– Я люблю тебя, цветок мой! Ты моя жизнь, и тебе придётся с этим смириться, Ирис! Я во все глаза смотрела на него. Амир сжал мою руку. – Я разрешу тебе написать родителям, но я хочу, чтобы ты знала: он никогда не любил тебя и поверь, у него давно другая, ты никогда не была ему нужна. Я вспыхиваю. – Ты лжёшь! Амир усмехается. – Хочешь, на, смотри! Он протягивает мне самый модный современный телефон, а у меня, кажется, сейчас ноги откажут, тело становится каменным, а в глазах боль…. Ростислав. Мой Ростислав Белов в этот момент, когда меня похитили, когда мои родители сходят с ума от переживаний, он сейчас на роскошной кровати с красным балдахином, обнимает красивую брюнетку в чёрном.
– Лера, ты умная женщина, давай без скандалов! – поморщился Дима. – Ты же знаешь, это всё несерьёзно! У меня в глазах потемнело от обиды и боли. Каждый второй в гарнизоне про связь буфетчицы и капитана знал, а для него это не серьёзно. Решено, мы сегодня же к маме уедем и плевать, кто что подумает, больше я так не смогу, больше я так не выдержу. – Я не собираюсь с тобой, Дима, скандалить, я сегодня же вещи соберу и к маме в Пермь уеду с Даринкой! Твоя жизнь! Серьёзно, не серьёзно! У нас ничего за столько лет не вышло! Уваров сжал кулаки. Резко вскочил. – А ты пыталась? Ты хоть раз пыталась? Да ничего ты не пыталась! Только всё своего Тимура вспоминала!
– Секс нравится? Я слышал, как ты стонешь! Расскажи мне, так же как подо мной, под ним стонала? Я вспыхнула. – Что ты говоришь? Я только тебя ждала, я…. Он замахнулся, а я зажмурилась. Нет, он никогда так не поступит. – Ты знаешь, что я не ударю, я никогда не ударю женщину даже такую, как ты! Вздрагиваю. – Ты был и есть у меня первым! Что ты говоришь? В кого ты превратился, Амир? Усмехается. Его черные дьявольские глаза вспыхивают. – Раздевайся! Или тебе помочь? Сердце бешено застучало в груди. Он дьявол, он стал самым настоящим дьяволом во плоти….
Раздался удар. Сильный удар. Я вскочила с кровати и бросилась к двери. Послышался звук падающего тела, а в спальню влетел Гена. – Собирайся и собирай детей, у нас мало времени! Я все понимала. Не задавала лишних вопросов. Да, мне было страшно и за детей, и за себя, и за Гену, но рядом с ним я слабела. Он был сильным и принимал решения. Спустя час мы летели по трассе. По Московской трассе. Леша сладко спал, а Ксюша обеспокоенно смотрела в окно. Я видела, наблюдая за ней в зеркале, что ее что-то тревожит. – Гена, ты бандит? Мама только после операции! У неё рецидив может случиться! – Ксюша!
– На колени, – приказал мой босс. – Ладони на бедра. Я подчинилась и смиренно опустила голову. – Сегодня ты была очень непослушной подчиненной, – сообщил он. – О чем ты должна меня попросить? – О наказании, – прошептала я дрожащими губами. – Я прошу вас наказать меня, мой Господин. – Я не слышу достаточного желания в твоем голосе, – мой босс медленно намотал мои волосы на кулак и запрокинул мне голову. – Я молю вас о наказании, мой Господин, – произнесла я с большим чувством и позволила своему телу изогнуться, следуя за рукой моего босса. – Я все для вас сделаю. – Тебе еще так многому учиться, – усмехнулся он. – Но ничего, у меня достаточно времени и терпения, чтобы сделать из тебя идеальную игрушку.
– Я прошу тебя не надо! Я тебя умоляю, Влад! Удар, ещё удар… Я, лёжа на полу, закрываю лицо. Боль. Адская боль, разрывающая меня на тысячу атомов, мелкие молекулы. Удар, ещё удар. Приподнимает меня за волосы и, как мужику несколько раз кулаком в лицо. Я падаю на пол, закрывая лицо руками. Ощущаю удары ногами. Удар, ещё один удар, второй, третий… Потом всё затихает… Слышу удаляющиеся шаги, с отчаянием из полуприкрытых ресниц, смотрю в потолок. Ненавижу… Как же я его ненавижу… Ненавижу…
– Клим, извините, но я вынуждена уволиться, – произнесла я как можно спокойнее. – Я знаю, что мне нужно отработать еще какое-то время, но позвольте мне сделать это удаленно. Я все равно пишу только тексты, мне не нужно физически быть в офисе. Пожалуйста, позвольте мне это. – Объясни причину, – он и бровью не повел на мою просьбу. – Причина личного характера, – выдохнула я. – Камила, ты думаешь в разговоре со мной можно отделаться парочкой общих фраз? – На этот раз он взглянул на меня. И так взглянул, что меня парализовало от страха. – Мне плевать личные там у тебя дела или нет. Меня интересует причина. Содержит нецензурную брань
– Инна! Инна! Инна девочка моя! Я с трудом открыла глаза. Боль такая во всем теле. Лицо болит сильно, все болит. До жути все тело. Ничего не помню. Только ослепительный свет фар. – Инна малышка моя! – Я прошу вас, сюда нельзя, это реанимация! – Мама! – одними губами шепчу я. – Мама! А дальше проваливаюсь в сон, где где-то вдали почему-то на берегу моря стоит Валентина и машет мне рукой. – Не бросай Юлю! Пожалуйста, не бросай! Я закрываю глаза. Валя…
– Вы ничего не перепутали? Я детский врач, а не ваша стриптизерша! Он усмехается. Его наглые карие почти черные глаза прожигают меня насквозь. – Изабелла… Сокращено Белка? У меня темнеет в глазах. – Покиньте мой кабинет Ренат Ахмадович! – Да что вы! Уже не покину! Хотите видео интересное посмотреть? Почему-то ладони становятся влажными. Айдаров кладет мне на стол свой последний айфон и у меня внутри все замирает. Вот мой супруг, а на письменном столе прямо перед ним снимает с себя халатик наш пульмонолог Виктория Геннадьевна. Господи, как это низко. – Я думаю ничего больше объяснять не стоит и да… Наш брачный контракт подразумевает, что вы не общаетесь от слова вообще, я ревнивый, мое значит мое! Учтите, Белочка! У меня темнеет в глазах. Вот тебе и новогоднее чудо.
– Артур, это кто? Красивая яркая брюнетка с красными губами с нескрываемым презрением смотрит на меня. Красивая. Очень. Ухоженная. Я со своей скромной красотой ромашки, кажусь дурнушкой на фоне этой фотомодели. – Алиса, иди в приёмную! Муж мрачно застёгивает брюки стараясь не смотреть, а я горько усмехнувшись, смотрю ему в глаза. – Да нет, Аристов, все хорошо, это я уйду, походу я тут лишняя! Совет да любовь! Хватаю со стола бокал с шампанским и выливаю ей в лицо. На этом точно точка.