Академик Эрдниев. Сын Великой Степи. Коллектив авторов

вленности выпускников университетов к профессии школьного учителя, ученый обосновал данное явление нарушением комплементарной природы содержания понятий «профессия» и «специальность» в структуре соответствующих учебных планов и программ вузов.

      Ключевым фактором научного поиска П. М. Эрдниева стала детальная разработка нового теоретического направления в дидактике, связанного с идеей изучения учебного материала посредством особых информационных конструктов – укрупненных дидактических единиц (УДЕ). Выдвинутая и обоснованная академиком научная концепция укрупнения дидактических единиц выдержала проверку временем и была признана перспективным направлением в развитии педагогики сотрудничества. На ее основе создавались экспериментальные учебники математики, с успехом прошедшие апробацию в массовой школе. Система УДЕ нашла отражение в программе по методике преподавания математики для университетов страны.

      Идеи ученого получили широкую поддержку педагогической общественности. Перспективная методика изучалась педагогическими работниками и тиражировалась в различных регионах страны; ею эффективно пользовались не только математики, но и физики, химики, биологи, лингвисты.

      По книгам академика РАО П. М. Эрдниева учатся в Германии, Франции, Великобритании, США, Южной Корее, Японии и других странах. Его теоретические работы переведены на немецкий, английский и японский языки, что внесло значительный вклад в популяризацию отечественных научных исследований в сфере наук об образовании.

      За разработку новаторской и высокоэффективной технологии математического образования УДЕ в 1998 году академику РАО П. М. Эрдниеву была присуждена премия Президента Российской Федерации. Многолетняя и плодотворная научно-педагогическая деятельность отмечена орденом «Знак Почета», званиями «Заслуженный деятель науки Калмыкии», «Заслуженный деятель науки Российской Федерации», «Почетный работник высшего образования».

      Гайдамашко И. В.

      и. о. вице-президента Российской академии образования

      Судьба академика Эрдниева всегда была тесно связана с родным калмыцким народом, который помнит и следует посланию предков.

      Введение

      О, степь моя, земля полынных трав!

      Моя любовь, и радость, и отрада!

      Здесь предков наших гордых имена

      Хранит простор. А наш горячий нрав

      Кипит в крови, и зоркость взгляда —

      Все от неё! Всего исток она!

Санджи Каляев

      Калмыкия – это бескрайние степи под таким же бескрайним синим небом. Весной там цветут тюльпаны. Красные, белые, желтые, а если повезет найти черный – будет вам счастье, проверено.

      Степной край всегда притягивает. Здесь легко дышится, и, наверное, как нигде больше ощущается воздух свободы.

      Свобода приходит нагая,

      Бросая на сердце цветы,

      И мы, с нею в ногу шагая,

      Беседуем с небом на «ты».

(В. Хлебников, 19 апреля 1917 года)

      Здесь, в степи, хорошо думается, потому что степь настраивает на созерцательность. Наблюдательному человеку, умеющему выхватить самую суть, в степи открывается многое. Неслучайно Калмыкия всегда привлекала к себе неравнодушных людей. Русские путешественники, рассказывая о калмыках, восторгались их выносливостью и умением жить в суровых климатических условиях: летом – жара, зимой – холод и почти нет снега.

      Мощная энергетика степи и уникальная культура народа притягивали к себе многих выдающихся деятелей культуры, в числе которых А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, В. А. Гиляровский, А. П. Бородин (знаем его знаменитые «Половецкие пляски!»), Велимир Хлебников (он родился в Малодербетовском улусе Астраханской губернии, сейчас это село Малые Дербеты Республики Калмыкия) и даже Александр Дюма, написавший о Калмыкии: «Степь и люди – вечное удивление».

      Самый узнаваемый образ калмыка мы встречаем у Пушкина в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…». Помните? – поэт называет калмыка «другом степей», что так и есть, не ошибся великий.

      Еще одно стихотворение, которое навеяно встречей с очаровательной калмычкой:

      Прощай, любезная калмычка!

      Чуть-чуть, назло моих затей,

      Меня похвальная привычка

      Не увлекла среди степей

      Вслед за кибиткою твоей…

      Пушкин интересовался фольклором и историей калмыков. В романе «Капитанская дочка» Емельян Пугачев рассказывает Петру Гриневу калмыцкую сказку об орле и вороне: «…Нет, брат ворон: чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что бог даст!»

      Не остался равнодушен к калмыцкой культуре и Николай Гоголь. Писатель мечтал написать книгу «Земля и люди», отразить в ней «живое, а не мертвое изображение России, ту существенную говорящую географию, начертанную сильным живым слогом…». Очевидно, что при такой масштабной