Опасная тайна. Кому выгодны мировые войны. Юрий Мухин

таковых, а только наших соотечественников – советских евреев.

      На эту тему меня навели работы историков-ревизионистов, об ошибках которых я буду говорить в этой книге, и ряд не всегда заметных, но тем не менее очень крупных «белых пятен» в истории Второй мировой войны. Но сначала несколько слов вот о чем.

      Еще до недавнего времени практически на всех финансовых рынках во всем мире властвовала одна главная валюта – доллар США. Но сегодня в Европе подрос конкурент доллару – евро. Ну и что, – скажете вы, – пусть они конкурируют, а нам-то какое до этого дело?

      А дело в том, что такая ситуация в мире уже была, причем, не очень уж и давно.

      До Второй мировой войны, то есть до 1939 года, на валютных рынках мира властвовал британский фунт стерлингов, и тогда с ним тоже довольно яростно, но до поры безуспешно конкурировал доллар США. Однако началась война, фунт ослаб, а после войны и вовсе сдался, и финансовые рынки наконец захватил молодой агрессор. Вот и возникает вопрос: а не связаны ли между собой два этих события: победа союзников над Германией и победа доллара над фунтом стерлингов? Ведь очевидно: чтобы доллар победил английский фунт, нужно было, чтобы Британская империя изнурила себя непомерными и непроизводительными тратами своего золотовалютного запаса – основы стабильности валюты, используемой для расчетов на мировом рынке, а такими тратами является участие в длительной мировой войне. И как Британская империя ни избегала такой войны, как ни предавала для этого всех своих союзников и друзей, но во Вторую мировую все же вляпалась.

      А теперь обратите внимание, как упорно США пытаются сегодня втянуть Европу в непрерывно раздуваемые американцами все новые и новые военные конфликты (в Сербии, Афганистане, Ираке). Это ни на какие мысли не наводит в связи с тем, что доллар на глазах хиреет?

      Теперь о белых пятнах истории Второй мировой войны.

      30 сентября 1998 года было два юбилея – 100 лет со дня рождения выдающегося советского биолога Т. Д. Лысенко и 60 лет Мюнхенскому сговору – политическому началу второй мировой войны. К этой дате «Дуэль» отдала предпочтение юбилею Т. Д. Лысенко, а проамериканский журнал «Итоги» – Мюнхенскому сговору, о котором в статье С. Иванова читаем:

      «Ровно 60 лет назад, 30 сентября 1938 года, около 8 часов утра в Праге приземлился самолет чешского посла в Берлине Войтеха Мастны. Он был единственным чехом, допущенным на закрытое совещание в Мюнхене, на котором великие державы решали судьбы Чехословакии. Растерянный Мастны привез с собой приговор, вынесенный там накануне его несчастной родине. В 9 утра посла принял президент Эдуард Бенеш. То, что он услышал, заставило его немедленно пригласить в Градчаны министров, генералов и лидеров партий. Когда все собрались, министр иностранных дел Камилл Крофта сказал, что он вынужден произнести самые страшные слова в своей жизни: Германия ультимативно требует, чтобы в течение ближайших десяти дней ей была передана вся Судетская область, а также граничащие с Австрией районы, где немецкое население составляет хотя бы половину. Италия, Англия и Франция поддерживают эти требования. Несмотря на то, что с последней Чехословакию связывает союзный договор, Париж не собирается и пальцем пошевелить, чтобы спасти чехов. Собственные территориальные притязания к стране выдвигают Польша и Венгрия. Положение безвыходное. Закончил Крофта так: «Теоретически ультиматум можно отвергнуть. За этим последуют германское вторжение, польская агрессия и война, в которой нас никто не спасет. Неизвестно, помогут ли нам Советы и будет ли эта помощь эффективна».

      За последние годы было сказано столько справедливых слов о чудовищном сговоре Сталина с Гитлером, приведшем к разделу Восточной Европы в 1939–1940 годах, что как-то забылось другое: советские учебники истории не лгали, Англия и Франция действительно боялись Германии, всячески пытались не сердить Гитлера и толкали его на Восток. СССР же и в самом деле предлагал в 1938 году Чехословакии свою помощь, но та отвергла ее – не исключено, что и из классовых соображений. Кроме того, малые страны Европы, стараясь ни в чем не отстать от больших, и сами были готовы растерзать друг друга: Венгрия – Румынию, Болгария – Грецию, Польша – Литву и т. д. Старый Свет содрогался от спазмов всеобщей агрессии.

      Но вернемся в Градчаны. Начальники штабов доложили, что сопротивление вермахту невозможно. В 11.30 собрание решило принять ультиматум. Все разбрелись в состоянии глубокой подавленности. Через час Крофта принял послов Англии, Франции и Италии. Он был краток: «От имени президента республики и правительства я заявляю, что мы подчиняемся решению, принятому в Мюнхене без нас и против нас. Мне нечего добавить». По словам итальянского посла Френечино Франсони, министр выглядел сломленным. Когда они попытались выразить ему соболезнование, он раздраженно оборвал их: «Все кончено. Сегодня наша очередь – завтра настанет очередь других!» Его слова оказались провидческими.

      В 5 часов вечера премьер-министр Ян Суровы выступил по радио с обращением к нации. Прага погрузилась в уныние. Демонстрации протеста были спорадическими и беспомощными. Все понимали, что нет никакого выхода, кроме капитуляции, и что эта уступка не станет последней. Всеми владело чувство обреченности. Ночью чешские