Как мы служили на «Гремящем». Сергей Черных

ричалу под штабом Флота, полуразобран и готовился перейти в подчинение ОФИ (Отдела фондового имущества флота), то есть отправиться на слом. По ночам в мою кормовую каюту, где было чуть-чуть теплее, чем на причале, ко мне приходила крыса. То ли погреться, то ли поесть. Стажировка была неинтересной, и я попросился на большой десантный корабль. Сначала меня отправили на «поляк» (БДК польской постройки с тактическим номером вместо названия), потом на «Петруху», – БДК советской постройки «Петр Ильичев». Там было уже совсем нормально, даже пару раз выходили в море. Стажировка прошла познавательно и продуктивно. После окончания училища я опять, уже по распределению отправился на СФ, и вроде был назначен на БДК польской постройки в бригаду десантных кораблей дивизии морских десантных сил Краснознаменного Северного Флота. Это я, наивный, так думал. Прошел месяц. Я сдавал зачеты на самостоятельное управление боевой частью, осваивал средства кораблевождения, даже выходил в море под присмотром штурманов с соседних кораблей. Был уже сентябрь, когда меня вызвали в отдел кадров флота. Я, ничтоже сумняшеся, с легким сердцем прибыл в указанный кабинет, бодро отрапортовал капитану 2 ранга, что, мол, такой-то лейтенант по вашему приказанию прибыл! Капдва заулыбался, поздоровался со мной за руку, и изрек:

      – Вот, что, лейтенант, дело такое. С бригады десантных кораблей год назад отправили на классы капитан – лейтенанта Шишковского, он отучился, вернулся, а теперь его девать некуда. Мы решили его назначить на твое место, а тебя переместить. Так что, пойдешь на остроносый, боевой. Это тебе не БДК! Я насторожился:

      – На какой?

      – На гвардейский, большой противолодочный корабль «Гремящий».

      – А на каком он причале стоит?

      – Кажется, на семьдесят третьем.

      Я уже знал обстановку в главной базе СФ и спросил:

      – Так, здесь же всего около двадцати причалов? На что кадровик ответил:

      – Правильно, это в Балтийске!

      Тут-то я чуть не охренел!

      Отклонюсь от курса. Я женился на четвертом курсе в феврале 1978 года. Познакомились с женой в Москве, в ноябре 1975 года, когда мы участвовали в параде на Красной площади в честь годовщины Революции. Соответственно, моя жена была москвичкой. А я калининградец. Мы жили у моих родителей в Калининграде, а в отпуск ездили в Москву, к родителям Татьяны. Так вот, когда мы отправлялись к месту службы в Североморск, собрали два багажа, один из Калининграда, другой из Москвы. Один багаж получили почти сразу, как только приехали на Север. А второго нет и нет! Несколько раз ездили в Мурманск на вокзал, предъявляли квитанцию. Один раз нам сказали, что, мол, ваш багаж выдан. Мол, нам и выдан! Но роспись в получении не наша! Мы пошли в милицию. Написали заявление, что пропал багаж, перечислили по списку все, что в нем было (список еще дома составлялся). Лейтенант милиции, молодой парень, принял заявление, пококетничал с Татьяной, побравировал наличием у него пистолета, и сказал, что дело наше практически безнадежное. И отпустил, посоветовав нам ждать. Сообщим, мол, когда что-нибудь выяснится. В пропавшем багаже были постельное белье, мои зимние комплекты форменной одежды, посуда и многое другое. А мне предлагают ехать в Балтийск. А вещей-то нет! Да и денег-то осталось с гулькин нос! Подъемные деньги почти кончились. Засада, одним словом! Короче, прихожу к комбригу, объясняю ситуацию. Получаю отсрочку до решения вопроса с багажом. Ждем. И, надо же, приходит письмо с приглашением в Мурманск, к тому самому лейтенанту милиции. Приезжаем в Мурманск. Идем в линейное отделение, заходим в знакомый уже кабинет. Видим, лежат наши вещи на диванчике, на стульях, на столе. Натюрморт еще тот! Лейтенант улыбается во весь рот:

      – Забирайте, – говорит, – ваши вещи.

      Мы конечно, опешили. А ящик где, мол, как забирать-то, без ящика? Лейтенант объяснил, как было дело. В Мурманске, жил и работал на рыболовном траулере Черных Сергей, только Викторович. Кстати, тоже калининградец. Как-то раз, приходит с моря Сергей, и сразу к почтовому ящику, посмотреть, кто чего прислал. И среди прочих писем видит Извещение. Посылка, точнее, багаж пришел. Сел на свои «Жигули» и приехал на вокзал, в багажное отделение. Предъявил квитанцию, и ему выдают громадный ящик, который в машину никак не входит, хоть тресни. Вскрыл Серега багаж и видит незнакомые вещи: форма лейтенантская какая-то, постельное белье, ложки, вилки, поварешки и прочая лабуда. Ну, думает, наверное, родители чье-то имущество отправили, чтобы кому-то передать. Потом разберусь. Так как в машину ящик не влезал, пришлось его отправить на помойку, а вещи сложить в худосочный багажник и на заднее сиденье. Кое – как довез домой всю эту музыку Серега, свалил в угол и ждет. Через несколько дней звонок в дверь, входят трое в форме милиции и говорят, мол, отдавай незаконно приобретенное имущество взад. А он и не против, забирайте, говорит, оно только место занимает. Забрали, увезли. Сереге за все это, разумеется, ничего не было. А нам было. Нам «повезло» просто. Никто не виноват. Лейтенант помог нам сложить вещи в такси, пожелал не попадать в подобные ситуации впредь. На мой вопрос, чем мы обязаны, он покосился на мои рифленые звездочки на погонах кителя. Я отстегнул погоны, и вместе со звездочками отдал лейтенанту. Он поблагодарил. Мы тоже сказали «спасибо»